— Уже нет.
Столкнув с доски моего епископа, Вилл настороженно уставилась на меня. И я не обманул ее ожиданий. Белая леди, перепрыгнув доску, встала на одну линию с черным королем.
— Шах.
Последним отчаянным рывком Вилл выдернула фигуру из-под удара, но в этом уже не было смысла. Следующим ходом я выставил рядом с белой леди крепость.
— Шах и мат.
— Вот гадство! — резким движением Вилл опрокинула на доску своего короля. — Ну почему так?!
— Ты все фигуры в кучу собираешь, — попытался объяснить я. — Вот смотри. У тебя король стоял вот — слева край доски, справа — пешка и крепость. Ну никакого же пространства для маневра! И рыцаря ты зря убрала. Зачем его в толпу на левом фланге загонять? Там у тебя и леди, и епископ, и крепость. Зачем там рыцарь? Пусть бы короля прикрывал.
— Я думала, что ты моего коня возьмешь пешкой. Тогда я пошла бы ферзем вот сюда, — переставила фигуру Вилл. — И ты либо лишаешься выгодной позиции, либо я съедаю твою туру. И ты опять-таки лишаешься выгодной позиции.
— Ну и зачем мне это? Зачем распыляться на забитый тяжелыми фигурами правый фланг, когда у тебя открыт левый?
— Пожалуй… — запустив пальцы в волосы, Вилл надула щеки, со свистом выдохнув воздух. — Вот объясни мне, Марк: какого хрена ты так хорошо планируешь все на доске, но до сих пор не повязал Малиновку?
Потому что на доске фигуры делают то, что должны. Мои епископы не устраивают заговоров со вражескими королями. Рыцари не переходят на сторону противника и не бьют в спину. В шахматах все просто и честно. Все по правилам.
— Если бы я видел ходы Малиновки, может, и спланировал бы. Но пока что получается наоборот: он обо мне знает все, а я нем — ничего.
Вилл смотрела на меня, прикусив губу. Ее указательный палец мягко и настойчиво массировал тиару епископа.
— Что?
— Есть одна мысль…
— Какая?
— Насчет Малиновки, — подняв несчастного епископа, Вилл задумчиво прокатила его между пальцами. — В теории мы можем узнать, где его лагерь.
— Как?! — тут же забыл о епископе я. — У тебя появилась информация?
— Нет. Но если мы придумаем, как отправить Малиновке маячок, то появится.
— Не понял. Объясни.
И Вилл объяснила.
Идея действительно была очень простой. Мы подсовываем Малиновке некий предмет, на который наложены чары слежения. Потом Вилл определяет, где этот предмет находится и куда перемещается — и мы узнаем, где скрывается Малиновка.
Это если смотреть поверхностно.
А если копнуть…
Какой предмет использовать как маячок? Как передать его Малиновке? У заклинания есть ограничение по дальности. Как не потерять маячок из вида?
— Проблемки, — грустно вздохнула Вилл.
— Да. Проблемки…
Ну вот что стоило принцу сейчас Малыша Джонни в Нортгемптон притащить? Заговорила бы Вилл серебряное блюдо, а дальше все само собою пошло бы.
Так шанс пропал зря. Такой шанс!
Хотя…
— Малиновка устроил на нас засаду в трактире на Веселой слободке. Наверняка он тесно общается с хозяином.
— И если связь не односторонняя, хозяин знает, где искать Малиновку, — тут же подхватила Вилл.
— Нужно, чтобы у трактирщика возникла острая нужда в разбойниках.
— И нужно, чтобы он нес на себе маячок. А мы отследим место встречи.
Следующую партию в шахматы я проиграл. Это было чертовски трудно, я изворачивался, как угорь на сковороде, но слил игру так, что Вилл не заметила подвоха.
Глава 42, в которой Марк размышляет о ванне
Красная точка на карте неторопливо ползла по черному пунктиру дороги. С поправкой на масштаб это означало, что трактирщик летел к лесу, как юная лань.
На проценте он у Малиновки, что ли? За спасибо так резво по кочкам не скачут.
Вилл наклонившись в седле, дернула меня за плащ.
— Эй, ты чего? Мне же не видно!
Притерев Ворона к белой кобыле Вилл, я развернул карту.
— Вот, гляди. Уже к опушке Брунесвальда приближается.
— Ого. Неслабо шпарит.
— Сам удивляюсь. В жизни бы не подумал, что этот боров способен так быстро бегать.
С другой стороны, причины торопиться у трактирщика были серьезные. Мы с Вилл больше часа просидели в полутемном прокопченном зале, во весь голос обсуждая богатый купеческий караван, который выходит из города прямо завтра. Почти без охраны. По тракту через Брунесвальд. Груженый дорогими тканями, специями и чеканной посудой. А еще купцы повезут партию новеньких, только что из кузни, мечей. Через Брунесвальд. И охрана — по пальцам пересчитать. Поскупились купцу на охрану.
Какое опрометчивое легкомыслие, ай-яй-яй.
Ужас.
Просто ужас.
Трактирщик, поначалу топтавшийся у очага, поначалу просто прислушивался. Потом кликнул поваренка, сунул ему длинную ложку и пошел по комнате, тщательно протирая столы и смахивая пыль с подсвечников. Такой грандиозной уборки трактир лет десять уже не видал.