Кориолан ни разу не получал официальный выговор – репутация у него была безупречная.
– Но… – попытался возразить он.
– Иди, пока не схлопотал еще один за неповиновение, – отрезал директор Хайботтом. Спорить было бесполезно, и Кориолан подчинился.
Неужели директор и в самом деле сказал «исключен»?
Кориолан покинул Академию в растрепанных чувствах, однако всплеск всеобщего внимания его быстро утешил. Сперва одноклассники в вестибюле, потом Тигрис и Мадам-Бабушка за скромным ужином из яичницы и капустного супа, затем совершенно незнакомые люди по пути в зоопарк, куда он решил ненадолго вернуться тем же вечером, чтобы, так сказать, держать руку на пульсе.
Город наполнило мягкое оранжевое сияние заходящего солнца, прохладный ветерок прогнал удушающую дневную жару. Время посещения зоопарка продлили до девяти часов, чтобы жители Капитолия могли посмотреть на трибутов, но прямого включения больше не давали. Кориолан решил появиться на публике снова – проверить, как дела у Люси Грей, и предложить ей спеть еще одну песню. Зрителям наверняка понравится, да и телевизионщики могут вернуться.
Петляя по дорожкам зоопарка, он с удовольствием вспоминал приятные дни, которые провел там в детстве, и с грустью смотрел на пустующие клетки. Когда-то в них сидели удивительные создания – копии давно вымерших животных, выведенные в капитолийских генных лабораториях. Теперь обитателей осталось совсем мало. В пересохшей луже лежала одинокая черепаха, издавая скрипучие звуки. Среди листвы пронзительно вскрикивал облезлый тукан, свободно перелетая с дерева на дерево. Мало кому из зверей удалось пережить войну: некоторые погибли от голода, многих съели жители осажденного города. В опрокинутом мусорном баке рылась парочка тощих енотов, наверняка забредших сюда из соседнего парка. Зато крысы были буквально повсюду: гонялись друг за другом вокруг фонтанов, перебегали через дорожки, не обращая внимания на людей, и, похоже, вполне себе благоденствовали.
Ближе к обезьяннику на дорожках стало более людно, возле ограды дугой выстроилась толпа человек в сто. Кто-то задел Кориолана по руке, и он узнал Липида Мальвазия, который поспешно протискивался вглубь в сопровождении оператора. Впереди поднялась суматоха, и Кориолан взобрался на валун, чтобы лучше видеть.
К своей досаде, Кориолан заметил возле клетки Сеяна с большим рюкзаком. Ментор протягивал сквозь решетку сэндвич, предлагая его трибутам. Те робели и держались в стороне. Слов было не разобрать, Сеян вроде бы пытался вручить еду Дилл, девушке из Дистрикта-11. Что он задумал? Хочет переплюнуть Кориолана и стать героем дня? Воспользовался его идеей прийти в зоопарк, да еще обставил все таким образом, что Кориолану с ним вовек не сравниться – не те средства! Неужели весь рюкзак набит сэндвичами? Девчонка из Одиннадцатого – вообще чужой трибут!
Увидев Кориолана, Сеян просветлел и помахал ему. Пробиваясь с беззаботным видом через толпу, Кориолан притягивал к себе всеобщее внимание.
– Проблемы? – поинтересовался он, осматривая рюкзак. Там были не только сэндвичи, но и свежие сливы.
– Никто из них мне не доверяет, – пожаловался Сеян. – Да и с чего бы?
К ним с важным видом подошла маленькая девочка и указала на табличку на столбе.
– Тут написано: кормить животных запрещено!
– Они не животные, – проговорил Сеян, – а такие же дети, как ты и я.
– Нет, они не такие, как я! – возразила девочка. – Они из дистриктов, поэтому в клетке им самое место!
– Опять же, как и мне, – сухо заметил Сеян. – Кориолан, ты смог бы уговорить своего трибута подойти ближе? Если она решится, может, и остальные придут. Наверное, они умирают от голода.
Кориолан раздумывал недолго. Сегодня он уже схлопотал один выговор и не хотел рисковать лишний раз. С другой стороны, выговор-то был за создание угрозы жизни ученика, а снаружи клетки опасность вроде бы им не грозила. К тому же доктор Галл – наверняка лицо более влиятельное, чем директор Хайботтом – похвалила его за инициативность. И, честно говоря, ему вовсе не хотелось делить сцену с Сеяном. Идея устроить шоу в зоопарке принадлежала ему, и главными звездами были он и Люси Грей. Кориолан слышал на заднем плане шепот Липида, дававшего указания оператору, и знал, что за ним наблюдают зрители Капитолия.
Люси Грей стояла у дальней стены, возле крана, находившегося на высоте ее колен. Девушка вымыла руки и лицо, вытерла их о подол, пригладила локоны и поправила розу за ухом.
– Я не стану вести себя с ней так, словно пришло время кормежки, – заявил Кориолан. Прежде он обращался с ней как с леди, поэтому вряд ли было разумно просовывать ей еду через прутья. – Зато могу пригласить ее поужинать.