— Ваш гирокоптер точно не взлетит?
— Никаких шансов.Похоже, нам придется разделиться, и что делать с Элфордом, это, конечно, вопрос…
Правитель Теро сидел на земле, дергал связанными руками, кашлял, ругался и плевался пылью.
— Судьбу Элфорда должны определять граждане Теро, — сказала Женька, и Мартынов в душе согалсился с Эухенитой.
— Элфорд мучил капитана и Джинни, так что казнить на месте, — продолжил Дима Анисимов.
Ленц перезарядил штурмовую винтовку, приставил ее к голове правителя, помедлил и отвел оружие в сторону.
— Знали бы вы, дорогие товарищи, как мне хочется его грохнуть. Жаль, что нельзя.
— Ну, как медик, я, конечно, человеколюб, но как человек разумный хочу спросить — почему нельзя? — поинтересовался доктор Ливнев.
— Манцевич остался во дворце. Как только проходимец узнает, что босс мертв, он сделает из Элфорда святого, а сам замет еще теплое место. Менять нужно ситуацию на планете, а не задницу на троне. Чтобы поменять ситуацию, нужно вылечить феро. Чтобы вылечить феро, нужны документы по сыворотке. Документы у этого мешка с говном, он их где-то прячет. Выбивать информацию прямо сейчас времени нет, и у нас на хвосте висит пятьдесят гирокоптеров, а возможна еще погоня по земле.
— Нужно взять Элфорода на Верум, там его уговорят, — предложила Женька.
— С еще одним пассажиром гирокоптер не взлетит, — возразил Мартынов.
— Тогда кто-нибудь из нас временно останется на Теро. Ты пилотируешь. Я могу остаться в Сопротивлении.
— Ты с ума сошла, Эухенита. Нет.
— Ну, хватит! — рявкнул Ленц, у которого впервые за эти сутки сдали нервы. — Хватит тут играть в великодушие, голубки. Марш отсюда оба на этот ваш Верум. Или вернетесь как союзники Сопротивления, или не возвращайтесь совсем. А мы сделаем просто. Я и доктор уйдем к надежным людям в пустыню. Там нас примут и прикроют. Мистера президента берем с собой.
Элфорд, все так же сидя на земле, расхохотался, скаля зубы и сверкая кривой ухмылкой на грязном лице.
— До чего же вы все жалкие слабаки, — заговорил он по-английски. — Между нами огромная разница. Я вас убить могу. Вы меня — нет. Разработки по сыворотке не отдам, не надейтесь, лучше сожгу, а потому…
Элфорд не договорил, он получил от Димы Анисимова крепкий пинок.
— Убивать нельзя, а ботинки вытереть не запрещали, — объяснил свое действие ксенолингвист.
— Я бы остался с вами, Роберт Павлович, а? — Добавил он. — Без меня машина полетит быстрее.
— Нельзя, ты нужен товарищу доппельгангеру, чтобы открыть «трубу»…
… Ленц и доктор уходили в пустыню пешком, Элфорда приходилось наполовину вести, наполовину тащить. Удалившись от шоссе, они укрылись в низине, старлей ушел в поселок и вернулся с мулами, у которых гривы поредели от старости, а ребра торчали как прутья. Несмотря на жалкое состояние, животные оказались неслабыми и послушными. Так что остальной путь на восток беглецы проделали верхом.
Гирокоптер Мартынова тем временем удалялся на север.
Глава 19
Вы этого хотели
Манцевич, полчаса назад освобожденный от пут, задумчиво поглядел в окно — на все еще задымленное дальнее крыло дворца, на площадь с разбитой техникой и едва замытыми пятнами крови. Страх, который опалил его ночью, уже прошел, осталось только тихое изумление перед свалившимся в руки подарком судьбы.
«Я всегда оставался в тени Уила, — размышлял он, потирая запястья и наблюдая, как супервиро, еще в униформе, но уже без брони, из шлангов поливают грязный бетон. — Я жил на вторых ролях, в постоянном напряжении, без шанса стать кем-то большим, чем секретарь. И вдруг этот шанс появился. Сукин сын Салазар… своим бунтом ты здорово мне помог. И все же главный подарок сделали мятежники Ленца. Элфорд сейчас их пленник. Может быть, его уже казнили. Власть сама валится мне в руки… Но, что, если Уил жив?»
При мысли о возможном возвращении Элфорда Манцевич зябко поежился. «Осторожнее надо… Тщательнее. Мы, конечно, попытаемся освободить босса. Предпримем, так сказать, решительные меры. А если в вдруг, в ответ на эти меры, мятежное отребье прикончит Уила… кто в этом виноват? Только они и виноваты».
Манцевич полностью приободрился и потянулся к устройству шифрованной связи.
— База Неллис. Вызываю базу Неллис.
— Генерал Марч слушает. Кто нас вызывает?
— Секретарь мистера президента, Патрик Манцевич. Код подтверждения пять-два-семь-четыре-два-шесть-восемь.
— Принято.
— Доложите обстановку, генерал.
— Салазаристы, которые тут нашлись, сейчас складированы в морге. Наши потери — пять гирокоптеров и пятнадцать супервиро. Разрушение умеренные. Обстановка в целом нормальная. Пятьдесят машин исправны, экипажи готовы. Ждем приказаний от мистера президента.
«Сказать ли ему, что Элфорд в плену? — Манцевич на миг замешкался. — Нет, не стоит, — решил он. — Марч вообразит, что самое время занять вакантное место. Про то, что Элфорд у себя во дворце, я тоже врать не стану. На всякий случай выражусь обтекаемо»
— Генерал, вам приказано атаковать и уничтожить мятежников, которые перемещаются в зону портала.
— Какие у них силы?
— Одна-две машины. На борту — земные посланники, которые примкнули к мятежу.
— То есть, они нас предали?
— Да, генерал, они нас предали.
— Подонки.
— Полностью согласен. И да, без сомнения, они пытаются уйти на Росс. Этого нельзя допустить. Приказ — остановить эти машины, не дать им добраться до «трубы».
— Синьоро Манцевич, мои парни — солдаты, а не полиция. Они не привыкли брать врагов живыми.
— Понимаю. Живыми можете не брать. Главное — враги не должны прорваться на Росс. Награду особо отличившимся мы гарантирует. Десять доз сыворотки и повышение по службе. Вам лично — пятнадцать доз, если операция пройдет успешно.
— Вас понял, — пророкотал басом явно довольный Марч.
— Еще вопросы остались?
— Нет. Я поднимаю машины.
— Хорошо, действуйте.
Патрик прервал связь и перевел дыхание, потер взмокший лоб.
«Если Уил еще жив, Марч его добьет вместе со всеми, даже не заметив. Никто не станет ковыряться в обстоятельствах смерти, возможно, тело даже не опознают. Живая собака лучше мертвого льва. Генерал потом очухается и, возможно, захочет власти… Но будет поздно. Ему придется признать мое первенство».
— Охранник за дверью, зайдите в кабинет!
На зов откликнулся молодой супервиро, который, очутившись перед Манцевичем, отсалютовал четко и лихо.
— Как тебя зовут?
— Сержант Фрэд, синьоро!
— Отлично, Фрэд. А теперь скажи — что ты думаешь обо мне? И говори, если можешь, по-английски. Чертовски надоело эсперанто.
— Что я думаю… — супервиро замешкался лишь на секунду. — Думаю, что вы — единственный дееспособный лидер в этом здании, сэр! Да что в здании… На Теро, сэр!
Фрэд, конечно, был подхалимом, но подхалимом сообразительным. Он выглядел перспективно.
— У дееспособного лидера возникает много важных задач, — заговорил Манцевчи, сначала выдержав достойную паузу. — Для их решение понадобятся помощники. Даже более, чем помощники… соратники! А для соратников дееспособные правители не жалеют наград. Прямо сейчас вакантна должность моего личного доверенного адъютанта. Ты справишься с новыми обязанностями, Фрэд?
— Да, сэр! — супервиро просиял. — Приложу все усилия, сэр! Вы не пожалеете, сэр!
— Отлично. В таком случае, первое распоряжение — сформируй отряд моих личных телохранителей. Пускай возьмут под контроль все арсеналы и всю уцелевшую технику, запустят сканеры и проверяют воздушное пространство, насколько хватит радиуса. Везде расставить посты из лояльных супервиро. Заподозренных в нелояльности граждан задерживать. При сопротивлении — расстреливать на месте. Распорядись, пускай доставят сюда доставят броню моего размера, ментальную защиту и ручной лазер. Ну и, наконец — отыщи секретаршу посмазливей, пускай сварит кофе.
Нечаева смотрела на людей, которые собрались по тревоге. Спустя десять лет команда сбитого «Алконоста» состояла из очень разных людей. Здесь собрались остатки прежнего экипажа — угрюмые, почти отчаявшиеся, но не сломленные. К ним присоединились разношерстные бунтари из окрестных поселков — эти люди до сих пор походили на реднеков, которыми, в сущности, и являлись. Состояли в команде и подобные Эрнесто супервиро-перебежчики, которых набралось полдесятка — эти парни держались вместе, носили остатки силовой брони и не брезгая при случае телекинезом.