— Система, последние координаты цели. Добавить поправку на скорость. Автоматическое наведение. Огонь.
Оба лазера заработали. Невидимые в воздухе лучи попали точно в цель — в обнаруженное сканером и просчитанное ИИ уязвимое место. Далеко внизу лазер разрезал броню головной машины, проник в механизмы, замкнул электрическую цепь, побил бак, ударил в живую плоть, потом снова в металл, и, наконец, прожег верхний слой почвы. Еще один точный «укол» с неба пришелся в замыкающую машину. Колонна, заблокированная спереди и сзади, остановилась.
… Над полем боя столбом поднимался дым. Этот столб видел Мартынов из-за южного холма, видели люди Ангела на севере, уже занявшие круговую оборону. Супервиро за рулем головной машины ничего не видел — он горел заживо, но, выкрутив руль, успел съехать на на обочину, на камни, на глину, на хряснувшие под тяжестью кусты опунций. Получив некоторый постор, уцелевшие машины взревели моторами и ринулись вперед.
… Артур Яровой, не снижаясь, изучал ситуацию в виде модели на щитке ДР-шлема.
— Ангел, Феникс на связи.
— Ангел на связи. Что там у тебя?
— Минус две цели. Я заблокировал колонну спереди и сзади. С головным не повезло, ушел с шоссе, сейчас его объезжают.
— Разве терайа не повернули назад?
— Нет.
— Хреново. Сколько их осталось?
— Три машины, примерно сорок пять супервиро, очень резво едут к вам. Я сделаю еще один заход и попробую разнести их.
— Давай, попробуй, только сильно не рискуй, если что — на земле справимся.
— Принято, выполняю, конец связи.
Феникс выполнил разворот и снова вгляделся в картинку на экране ДР-шлема. Он привык к маневренным боям в космосе, и удары по наземной цели представлялись простой задачей. Все три уцелевших машины шли достаточно быстро, чтобы добраться до Портала за десять минут, но слишком медленно, чтобы ускользнуть от «Кречета».
— Система, автоматический выбор цели. Стрелять по готовности, максимальная мощность.
«Выполняю», — появилась надпись на ДР-экране. Эта надпись едва не помещала Фениксу разглядеть на схеме небольшой красный треугольник. В небе над пустыней появился еще один противник.
Мартынов снова затолкнул блок питания в браслет. Задрав голову, он заглядывал чужой самолет — тот летел достаточно низко и формой походил на широкую стрелку.
— Ангел, Ангел! Демиург на связи. Вижу вражеский истребитель… Или, может быть, штурмовик. Нет, не гирокоптер, настоящая машина. Да, он один. Нет, характеристик не знаю. Класс примерно как у «Кречета». За штурвалом наверняка сын Элфорда. Ангел, прием! Черт, связь рвется…
Ангел, оценив новость, с досады сплюнул под ноги.
— У Феникса проблема, парни. К нему на хвост присел вражий летун. По информации от Демиурга пилотом там — Генри Элфорд. Кто не понял — сын тирана Элфорда собственной персоной влез в бой. Демиург просит приземлить машину, но летчика по-возможности, сохранить. Сказал — это важно для операции. Ну, не знаю… придется передать просьбу Яровому, хотя у меня душа к такому не лежит. Обсосок Элфорда, значит, по нам стрелять может, мы по ему — нет.
Ангел выругался. Потом выругался еще. Выругаться в третий раз и связаться с Фениксом он не успел — по площадке перед Залом Прибытия ударил крупнокалиберный пулемет.
Пули дробили покрытие, изрешетили забытые автомобили, разнесли сарай и караульную будку. В ответ полыхнули ручные лазеры. Они не могли уничтожить боевую машину, зато обожгли супервиро, замешкавшихся «на броне». Ангел прицелился и выстрелил по смотровой щели. Луч прошел сквозь толстое стекло, и, видимо, поразил цель, потому что пулемет одной из машин умолк. Щель второй боевой машины моментально закрылась, вместо нее выдвинулся перископ, но тут же оказался срезан еще одним луч. Третью машину постигла та же участь. «Ослепшие» машины терайа, не имея ИИ-прицелов, теперь стреляли куда попало, круша легкие постройки, снося части ограды, ломая тонкие деревца и превращая в кашу цветущие опунции.
— Все в укрытие! — приказал Ангел.
Толстые стены Зала Прибытия устояли, хотя и покрылись мелкими выщербинами. В конце концов стрельба утихла — возможно, машины потратили боекомплект. Задние люки раскрылись, и десантники-супервиро приняилсь спрыгивать на грунт.
— А вот по этим — огонь!
Перестрелка возобновилась, теперь лазеры чаще поражали броню и тела супервиро, но те, не обращая внимания на несмертельные для сверхлюдей раны, рвались к периметру, стремясь навязать противнику ближний бой.
Англ охнул. Чужая пуля попала ему в грудь, но не пробила броню насквозь, а застряла в ней, причинив контузию и поранив кожу.
— В рукопашную не вступать! Уклоняться! Стрелять по лицевым щиткам!
Укрывшись за косяком, он видел на Ингу Оболенскую, почему-то оставшуюся без брони. Девушке прострелили руку и бедро. Супервирина пошатнулась, осела на колени, попыталась встать, и в тот же миг третья пуля поразила ее пониже ключицы.
— Да что же это такое… Гвоздь, Лемур, прикройте меня.
Ангел выскочил во двор, двигаясь со всей возможной скоростью, в чем ему помогал экзоскелет, подхватил Ингу на руку и, добежал до дверного проема, по дороге получив еще одну контузию — на этот раз пуля попала прямо под левую лопатку. Заскрипел зубами, он устоял.
— Эх, Оболенская, Оболенская… Я же говорил — защиту не снимать. Эй, у кого есть запасной жгут?..
…Солдаты тем временем уже достигли рва, и песок на дне словно вскипел. Черви легко находили стыки брони, забивались под кожу, проникали в мышцы. Быстро убить супервиро они не могли, но, поражая нервные узлы, вызывали боль и нестерпимый зуд. Один из суперлюдей упал и не сумел встать. Волна червей захлестнула его с головой. Остальные падали, поднимались, горели под лучами лазеров, но продолжали бежать к зданию Портала. Ангел видел, как супервиро Феликс вступил в схватку. Он был мельче терайа, но не уступал им ни в ловкости, ни в силе. Двигаясь, сверхчеловек превращался в смазанное пятно, и так, где оно мелькало, солдаты Оклатеро падали пораженные в стыки брони.
«У него два ножа, по одному на каждую руку. Мономоллекулярная кромка».
Феликсу броня, казалось, не мешала, она не замедляла его, но шлем, сшибленный чужим кулаком, полетел в пыль, вместе с ним свалился и обруч ментальной защиты.
— Назад! — хотел закричать Ангел, но не успел.
Пораженный пси-наводкой Феликс споткнулся. Беззащитный перед таким видом атаки, он упал ничком. Потом скорчился. Попытался ползти, но вместо этого после короткой агонии, затих.
— Всем войти здание, — приказал Ангел. — Трехсотых не оставлять. Двухсотые есть?
— Только Феликс, — ответил десантник со странным позывным позывным «Санга».
— Понятно. Как только внесем трехсотых, запечатать проход.
Механизм запора остался без энергии и не работал, но десантники навалившись плечами, и, скрипя экзоскелетами и яжело дыша, все же сдвинули бронированные створки. Свет в Зале Прибытия померк. Теперь он проникал только через бронированное окно купола.
Через минуту во внешнюю сторону двери ударили приклады и кулаки. Их обладатели сыпали цветистой руганью на эсперанто.
— На-ко выкуси, сволота, — расхохотался Ангел. — Эта штука прочная и хоть кого задержит… хотя и не навсегда.
Мартынов отчаянии смотрел то на блеклое свечение планшета, то на палевое жаркое небо. Истребитель Генри Элфорда и машина Феникса-Ярового где-то там, в вышине, уже вступили в смертельную игру. Лазеры «Кречета» могли поражать противника издалека, но пушка, установленный на истребителе терайа, работала на коротких дистанциях. Созданный для космоса «Кречет» чуть хуже летал в атмосфере, и Генри Элфорд использовал этот дефект для сближения.
Машины то исчезали из поля зрения, то появлялись вновь в круговерти боя, то оба сразу, то по-одному. Демиург не видел всех деталей, но легко представлял их.
— Система, шифрованный канал. Феникс! Мартынов на связи! Ты меня слышишь? Прием.
— Это ты Демиург? — раздался удивленный голос Ярового, причем, ответил летчик не сразу. — Извини, у меня тут горячо.