Выбрать главу

Что может грозить пассажирам кареты с гербом и вензелями Лэрда Восточных Пустошей? В сопровождении вооруженной до зубов охраны? Белым днем на Торговом Тракте?

Вивиен угнетала неопределенность и унизительность положения. Если сопровождение - ее вассалы, почему ведут себя так нагло? Смотрят оценивающе, без должного уважения, скачут впереди кареты, время от времени громко гогочут, вызывая невольное раздражение. Общаются между собой на непонятном наречии, она немало часов потратила на изучение языков сопредельных государств, но северные территории пока не входили в круг ее интересов.

Неужели она всего лишь пленница в угоду неизвестных обстоятельств?

Она задернула плотную штору, переложила атласную подушку с колен под спину, прикрыла глаза и попробовала заснуть. Тревожные мысли будоражили сознание, мешая расслабиться. Воспоминания о событиях последних дней вернули Вивиен в стены родного замка, и потекли вспять к солнечным дням беспечного детства и счастливой юности, успокаивая и убаюкивая. Она не заметила, как сон смежил веки.

Очнулась Вивиен от неприятного ощущения усилившейся тряски. Старая Урсула испуганно вскрикивала, сильный толчок сбросил кормилицу с сиденья на пол, под ноги хозяйки. Еще не успев понять, что происходит, Леди открыла глаза в полутьму и крепко вцепилась в отполированный поручень.

Под ногами раздался оглушительный треск и карету перекосило, резко подбросило на ухабе и опрокинуло на бок, жалобно заржали лошади. Упавшую карету протащило по земле, и она замерла на месте.

При падении Вивиен бросило на дверцу, ставшую полом, она больно ударилась головой, тихо выругалась, но подняться на ноги не смогла, сверху на нее взвалилось тяжелое тело завывшей от ужаса кормилицы. Она приказала заохавшей Урсуле заткнуться и отпихнула ее от себя.

Вверху с неприятным скрежетом открылась вторая дверь и в проеме возникли бородатые лица сопровождающих.

- С Вами все в порядке, госпожа? – на ломанном истенском встревоженно осведомился Охмос и протянул руку, - позвольте я Вам помогу.

О, наконец-то, они вспомнили о ней! И в речи Посланника Стража Северного Придела зазвучали нотки почтения и неподдельного беспокойства.

Леди Вивиен, не спеша, поднялась, поправила платье, под ногами хрустнуло и карету перекосило сильнее.

- Прошу Вас обращаться ко мне, называя полный титул, - и она гордо вскинула подбородок.

- Леди Вивиен, позвольте, позвольте, я Вам помогу! – Охмос нервно затряс руками.

По ее мнению, единственное чем они были способны ей помочь, так это поскорее забросить ноги в гроб, но она благоразумно промолчала об этом. Ибо давно известно, заставь дурака богу молиться, он не только себе лоб разобьет.

Девушка протянула ему обе руки, и он легко вытащил ее наружу и бережно поставил на землю, приказав подручным заняться скулившей от боли и страха старухой. Она нетерпеливо отмахнулась от его расспросов о самочувствии и велела объяснить, что произошло. Посланник Стража только виновато развел руками и пробормотал что-то невразумительное о поломке задней оси, мешая междометия с незнакомыми словами.

Карета представляла собой весьма печальное зрелище, оси погнуты, перекошенная дверца болтается, драгоценные витражные стекла разлетелись в дребезги. Ей повезло: зубы и кости целы, несколько саднивших ушибов и наливавшихся синяков, и даже платье не порвалось.

Вивиен сделала несколько неуверенных шагов на затекших ногах и оглянулась вокруг себя. Сундук с платьями, книгами и прочими личными вещами и отскочившее колесо, скорее всего послужившее причиной поломки, валялись неподалеку на разбитой дороге. Вдоль нее с тревожным ржанием носились кони, оборвавшие мягкую упряжь.

Она удивленно подняла брови и перевела взгляд с дороги на… ползучие песчаные солончаки. Они свернули с Торгового Тракта!? Когда? Для чего!? И зачем?

Сопровождавшие ее всадники спешились и под руководством Охмоса обвязывали опрокинутую карету сыромятными ремнями и веревками. Кучер пытался успокоить коней тихими уговорами, осторожно подбирался поближе к нервно прядавшим ушами животным, готовым сорваться с места в любой момент. Сгорбленная Урсула печально сидела на камне, уронив руки на колени.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍