Снежный Рог
Поход удался. Много пало Светловолосых сыновей, Даривших золото и славу Скалистой родине своей... Златило солнце их драккары: С змеиной головой дракон Куда-то в даль смотрел упрямо, Куда еще не плавал он... Лишь воины, мрачною толпою, Все погребальный жгли костер, Погибших пышно обряжая В последний путь их похорон... И тризну новую справляя, Изгнав хозяев из дворца, Уставший викинг на потеху Позвал безвестного певца - На шумном пире одиноко, Сидел, задумавшись глубоко, В руке держал небрежно рог, В котором уж осела пена, И эль им пился, как вода,- Ни хмель не знала, ни забвенье Его седая голова - Забытый всеми скальд печальный Смотрел в окно за горизонт, Где поднимался ввысь утесом, До неба будто, Снежный Рог. "Певец, ты подвиг видел ратный. Так начинай хвалебну речь, Род прославлять мой будешь знатный, Рекой вино здесь будет течь... Пусть мир дрожит, узрев драккары, Взрезающих морскую даль! Пей, бард, хозяин я не жадный, Оставь глубокую печаль! "- Так говорил владыка старый Из кубков полилось вино, И войны хвастовство успехом Свое закончили давно. По струнам пробежали пальцы Самолюбивого певца, Окинул зал он взглядом смелым - И воцарилась тишина. "Еще довольно будет песен И саг хвалебных в твою честь, - Преданий много о героях, Легенд очарованье есть, Во всех историях, что с детства Я собирал, лелея песни, Как будто чад своих родных, - Любимых много среди них, С которыми делил я горе, Как будто с милою женой, И радость, сладкий миг покоя, Я лютне посвятил одной... Я много мог бы вам поведать: О краткой памяти людей, О подвигах забытых ратных Бойцов, не помнящих корней... Но, где б я ни был, было свято Мне то, чем славилась земля В те годы, что была богата, Тот край, что щедрым был когда-то, Куда случайность занесла Меня, как твоего солдата... - Так выпьем за нее до дна! И в память о земле-чужбине, Что пала к нашим сапогам, Я спеть хочу одну былину О том утесе снежногривом, Что маяком казался вам". Притихли войны, предвкушая: Диковинный пойдет рассказ, Не раз слезу уж вышибали Напевы барда из их глаз. "Давным-давно здесь жил владыка, Мечтавший свой прославить род, Его бесстрашная дружина Попрала не один народ... И сыновья его лихие Все были будто на подбор: Храбры, заносчивы, красивы, Им покорялись гребни гор, Когда, как серны, среди скал, Они охотились игриво... И лишь одна для них гора, И недоступна, и упряма - Как бычий рог ее стена До самых туч взметалась прямо... И ныне Снежный Рог стоит, Такой же, видно, неприступный, И нет такого колдовства, Чтоб прихоти сиюминутной Его могло бы подчинить, Чтоб кто-нибудь с его вершины Хотя бы камень мог добыть. Из века в век вершину Рога Венчало лишь гнездо орла, И птицы реяли сурово Под грозовые облака... Жила легенда здесь такая, Что воин тот, что вверх взбредет По стороне скалы отвесной, Навеки свой прославит род, Коль на вершине Рога снежной Свой меч возложит. Вознесет Высоко воля лишь людская Владельца этого меча... Не раз пытались сгоряча Юнцы тот покорить утес, Где - помнит лишь голодный пес, Бесславно их тела сгнивали: Кто в море со скалы упал, А кто в ущелье застревал - И кости их орлы терзали... Однажды, собралась в поход Владыки храбрая дружина, На юг, где нежны струи вод, И колосится златом нива, Где солнцем налит виноград, Сады цветут, благоухая, Напоен негой каждый миг - Благословенней нету края! Удачен этот был набег, Нагружен всяк парчой и златом, У каждого набит ларец, Добытый из страны богатой... Резьбы искусством поражен На ножнах, сундуках и чашах, Доволен вождь, и краше жен Не видел он, и... тонет в чарах Заморских чернооких дев: Темнее углей на пожарах Глаза их, брови - две стрелы, А губы как вино красны, И гибки, словно лозы, станы. Но лучше среди всех одна, Смугла, как персик и румяна, Как день весенний хороша, Она лишь так вождю желанна... Не мог быть с ней владыка груб, И сыновья его младые, Словно святую, Зубейду За красоту боготворили... Угрюмо приняли трофеи Коварных братьев и мужей - Суровы северные девы К красе нездешних дочерей. И лишь дикарка - Зубейда Невольно всех любовь сыскала, Что так нигде не услыхала Ни разу грубого словца, На честь ее не посягала Влюбленных воинов толпа. И под охраной властелина Так тихо девушка жила, О ком-то слезы тайно лила, И, глядя в даль, его ждала... Язык чужой не полюбила, Молчала чаще Зубейда, Как ни старался вождь, Но милым, его упрямо не звала. Любовь сильна, когда с тобою Друг ныне трепетно любимый - В разлуке чахнет же она, Как розы вянут без полива... Как камень твердый все же точит, Своею ласкою волна, Так нежность воина сердце девы Измором долгим в плен взяла. Князь счастье сладкое изведал С своей наложницей младой, Ведь прежде Бог такого не дал Ему с покойною женой... Однажды странный иноземец Вошел с поклоном во дворец, И пред ногами властелина С дарами он раскрыл ларец. Пришелец был ни стар, ни молод, И кожей смугл, чертами строг, Его потертые одежды Познали многих пыль дорог... Его походка и манеры С врожденной грацией бойца, Лишь выдавали, что не смерда Покои приняли дворца. И князь радушье проявил: В честь чужеземного героя Он закатил богатый пир, Поклявшись, что легко раскроет Он тайну гостя... Поднимал Князь чашу полную за чашей, Но странник хмель не разделял Да и веселье пировавших. - Что ж ты так мрачен, добрый гост