— Всё будет хорошо, любимая. Если уж мы не справимся, то кто?
Сдавшаяся и пленённая, я смогла только кивнуть и шмыгнуть носом. Мой… напарник — или кем мы были друг другу в этом сне? — усмехнулся и слегка отстранился. Ровно настолько, чтобы ткнуться в мой лоб губами.
Чувствуя себя так, словно из тела пропали все кости, я закрыла глаза, и сон мгновенно истлел. К вящей радости совсем обезумевшего цветка.
…Из глухой темноты не хотелось возвращаться. Кто знает, куда ещё отправит меня призрачный мир снов и какую новую пытку он для меня придумает? Разве сумрачная мгла, заполнившая собой пространство между сновидениями, много хуже, чем эти стрелы, метящие в самое сердце?
Но вечность в сером океане слишком скучна.
Открыв глаза, я рывком села в своей постели. В узкие окна спальни пробивался мутный рассвет, едва начавший разгораться. Дверь в коридор Арэль Фир была плотно прикрыта — так, что оттуда не доносилось ни единого звука.
Или их попросту заглушает треск камина, слишком живого и весёлого для этого гиблого места?
Вид нескольких шеренг пустовавших постелей вскрыл ещё одну рану где-то на самом дне моей хилой груди. Интересно, сколько их там? Кажется, сны не прекратятся, пока я не достигну самого дна собственной памяти — дорога, которую Луна приготовила для меня.
Впрочем, со мной она ещё обошлась почти ласково, если вспомнить, что случилось с остальными жителями этой спальни. Какой была их участь?..
— Более милосердной, чем тебе кажется, Эльн.
— Тиви?..
Я обернулась к камину, едва не упав с кровати. Близ огня стояло кресло; из него поднялся тонкий силуэт, знакомый до боли в костяшках пальцев. Пепельные кудри серебристым облаком мерцали вокруг головы моей подруги; я легко различила улыбку на её хрустальном лице.
Взрослей, чем я запомнила…
— Ты тоже мне снишься, да? — я задала вопрос раньше, чем успела над ним задуматься.
Тиви усмехнулась:
— Вроде того. Знаешь, я рада, что ты поладила с силой. Если кто из нас и мог справиться, то это ты.
Спустив босые ступни на пол, я поёжилась от сквозняка, которым резко потянуло со стороны окна. Даже если бы мне сказали, что через мгновение я упаду со стрелой меж глаз, я не смогла бы отвести взгляд от гибкого стана подруги.
— Я рада, что смогу запомнить тебя такой, как сейчас, Тиви. Видеть во снах… то самое… было больно.
Голос Тиви зазвенел тихим смехом, совсем, как преследователи-вьюнки два сна тому назад. Она сделала шаг в мою сторону, и её взгляд блеснул аметистом.
— Жар твоего сердца не спутаешь ни с чем иным. А ведь когда-то я боялась огня…
Я поднялась. Мы с Тиви были одного роста, но её красота сияла много ярче моей — даже тогда, измученная и больная, она походила на цветок яблони, плывущий по весеннему ручью.
И для меня, сходной видом с пересохшей веткой, этот цветок долго оставался единственным смыслом.
Когда расстояние между нами сократилось вдвое, подруга сказала:
— Я пришла, чтобы просить тебя принять дар Луны, ибо ты его заслужила. Не благодари её, но и не отворачивайся от её лика.
— Как я могу принять то, что убило тебя?
Тиви склонила голову набок и пытливо взглянула на меня, роняя серебристые волны кудрей мимо плеча.
— Под лунным светом все сердца обнажены, Эльн. Давай не будем тратить время на шелуху.
— О чём ты?..
— Ты ни в чём не виновата перед нами. Не следует считать себя предательницей лишь потому, что ты осталась жить.
Чувствуя странное головокружение, я нащупала рукой спинку кровати и ухватилась за неё.
— Я дважды могла отомстить… и не сделала этого.
— Никому не нужна эта месть. Ни нам, ни Луне.
— Луна убила вас!
— Луна сохранила нас.
Лёгким, танцевальным жестом Тиви подняла руку к своим волосам и достала из них цветок вьюнка — точно такой же, как у меня.
— Она никогда не хотела нашей боли. И, если быть честными до конца, этого не хотел никто. Мы не множим скорбь; не следует и тебе.
Глядя на трепещущие лепестки в ладони подруги, я поняла, что дрожу. Заметила это и Тиви. Убрав цветок обратно в волосы, она обняла меня за плечи и усадила на постель.
— На тебе нет вины за то, что случилось. Нас, Пасынков Луны немного, и только ты одна можешь свободно ходить в дневном мире. Если ты примешь свою силу и вернёшься на Лунные Поля по собственной воле, однажды ты сможешь прийти и в наш дом.
Я подняла глаза на Тиви, но не смогла различить её лицо за неожиданными слезами. Тяжело стучащий комок внутри моих рёбер покрывался жгучими трещинами и вспыхивал болью от каждого вдоха. Подруга прижала меня к себе и поцеловала в висок.