— Ты говоришь по-нашему? — спросила я, глядя на него ошалело.
— Не Марр тупой. Ты, ррайват, тупая. Марр нет. Марр говорит! Ты ходить тут, чтобы забрать вайтурги? Отвечать мне!
Он снова пнул меня, на этот раз в живот.
— Я даже не знаю, что это такое, — выдохнула я, сгибаясь. — Я просто заблудилась! Упала в яму и пришла сюда потому, что искала выход!
— Лгать! Ррайват только лгать! Вы все хотеть только вайтурги, убивать нас за вайтурги!
— За уши, что ли? — не поняла я. По крайней мере, мне доводилось отрезать у гоблинов только это.
— Тупая ррайват! Думать ты, что я не знать про охоту за вайтурги! А я не отдать вам вайтурги! Прятать тут!
— Да что такое это твоё «вайтурги»?! — возмутилась я. — Я вообще впервые слышу об этой твоей…
— Ррайват приходить за вайтурги и не знать, что есть вайтурги?! — вне себя от праведного гнева, гоблин переорал меня в два счета. — Ты красть это и не знать, что это?!
— Ох, ну конечно, — пробурчала я, смиряясь. — Какая проницательность.
— Марр ненавидеть тупых ррайват! — гоблин сорвался на визг. — Ты не знать? Приходить и не знать! Марр сделать! Марр сделать так, что ррайват узнать сила вайтурги Марра! Ты хотеть её, и ты получить!
Последняя фраза шамана в моей гудящей голове даже не удержалась. Стало ясно, что всем мои попытки что-либо ему растолковать пропадут втуне. Похоже, он не намного умней прочих своих сородичей, хоть разница и заметна.
— Тупые ррайват, — гоблин распалялся все сильнее, причём даже без моего участия. — Вонючие! Уродливые!
Ого, как его продёрнуло-то…
Изрыгая все бранные слова людей, какие были ему известны — а их оказалось немало — шаман повернулся и крикнул что-то остальным гоблинам. Кажется, те попытались ему возразить, но ничего не вышло: он только принялся вопить ещё громче. Эхо возвращало его крики многократно, и мне начало казаться, что боль в моем затылке ему подвывает.
Впрочем, когда я увидела, что именно он требовал, мне поплохело окончательно.
Какой-то гоблин притащил в сухих и гибких ладонях один из тех самых сосудов, в которые до того лили кровь участники странного ритуала. Шаман выхватил его так резко, что тёмная жидкость чуть не выплеснулась. Несколько вязких капель шлёпнулось на пол, не внушив мне ни малейшей надежды на что-то хорошее. Шаман Марр принялся долго и отрывисто каркать, а затем ко мне подскочили два гоблина. Они схватили меня за шею и заставили поднять голову, едва не задушив. Я пыталась сопротивляться, но ничего не вышло: голова страшно кружилась, а руки гоблинов были хоть и маленькие, но очень сильные и цепкие. Их когти, царапающие мою кожу, могли вскрыть любую глотку не хуже ножа.
— Ты будешь пить вайтурги, — неожиданно тихо и правильно сказал шаман, приближаясь ко мне с кувшином в руках. — Познаешь силу народа Марра.
— Да оно мне не нужно, — выдавила я сквозь кашель, стараясь от него отвернуться. Запашок от кувшина шёл тот ещё: несло чем-то тошнотворным и сладковатым, схожим с «ветром погоста» как называл Святоша тот ни с чем не сравнимый дух, стоящий обыкновенно над большими кладбищами. О Небо! Неужели… Трупные грибы?!
Твою мать. Можно я умру прямо сейчас? От такого питья я буду загибаться долго и мучительно — явно дольше и мучительней, чем заслуживаю.
К тлену примешивался аромат каких-то пряностей и полыни. Я никогда не думала, что буду скучать по насмерть прогорклому элю из «Бревноликой Стервы», но, похоже, этот момент настал. Если бы мне сейчас предложили выбор между этим элем и пойлом Марра, я с воплем ликования выпила бы эль.
— Пошёл ты! — зарычала я, барахтаясь в путах и объятиях гоблинов. — Отвали, мразёныш! И ва… дрянь свою оставь себе! На кой хрен она, по-твоему, мне сдалась?!
— Марр проучить тупую ррайват навсегда, — шаман оскалился. — Ты пить.
— Нет, — отозвалась я, стискивая зубы что есть силы.
— Да.
Вблизи глаза гоблина показались мне огромными до безумия и жёлтыми, как первые осенние луны. Он поднёс кувшин совсем близко к моему лицу, и запах зелья ударил в нос не хуже дубины. Я дёрнулась и закашлялась, от вони заслезились глаза, а к горлу подступила тошнота. Рассудок мой начал мутиться, а Марр схватил меня за подбородок свободной рукой и больно сжал его, заставляя меня открыть рот. В тот миг я, наверное, вполне способна была перекусить что-нибудь железное — с такой страстью я сжимала челюсти.
Но вот я почувствовала пальцы товарищей Марра на лице, и кто-то умный догадался, наконец, зажать мне нос. Мои губы раскрылись сами собой, и не успела я вдохнуть, как густое и душное зелье заполнило рот. Я всей душой пожелала, чтобы меня тут же и вытошнило. Прямо на бесова шамана.