Ещё бы. Я снова отхлебнула эля.
— Я знаю, он просил его отсюда перевести… Тяжело ведь, и кто обвинит? Вроде даже и собирались, только не успели. Седмицы с полторы тому назад, на гулянии, командир опять напился и давай над его невестой при нем глумиться. Парень сидел-сидел, молчал; а потом бросился на него, и горло перерезал. При всем честном народе; весь их отряд тут же, и гости…
Инги кивнул на большой дощатый стол, стоявший недалеко от входа. Я посмотрела туда же, и к горлу подкатил комок.
— Как он ушёл — не знаю. Все видели, и остановить никто не смог, вот будто кто к скамьям приковал… Слышал я, недавно поймали его все-таки. Сейчас не то время, когда горы людям рады.
От услышанного у меня закружилась голова. Выходит, я вступилась за убийцу, который вполне заслуживает виселицы по закону. Эх, парень, ну чего ж ты руки замарал об такое-то дерьмо…
Кажется, настало время проветрить голову, и недолгая прогулка перед сном подходит для этого как нельзя лучше. Бросив несколько тусклых «красных эффи» на стойку и поблагодарив Инги, я вышла на мороз, плотно закутавшись в свою беличью куртку.
3
Этой ночью ветер успокоился и перестал пронизывать меня насквозь. Чёрное небо предвещало ясный день, но сейчас по улицам кралась стылая тьма, а мягкий свет из окошек тонул в синевато-серых сугробах.
Над вершинами гор плыла огромная, невыносимо яркая Луна. Она убывала, но от этого её лик казался ещё более язвительным, чем обычно. Бредя в одиночестве посреди пустынной улицы, я смотрела на неё, пытаясь не вспоминать о том, что меня учили считать её живой… и неизмеримо могущественной.
В виске закололо, будто Луна дотронулась до него своим лучом и слегка провернула присмиревшую за последние несколько дней иглу. Очевидно, Матерь Магии желала напомнить мне, что уж коли я не в силах управлять её даром, этот дар и дальше будет управлять мной.
Что могло бы случиться, если бы я не подчинилась?
Занятая своими мыслями, я миновала нескольких стражников, не обратив на них почти никакого внимания. Ноги несли меня куда глаза глядят, и довольно скоро принесли к расщелине, пересечённой широким мостом. За ним начиналась менее зажиточная часть города, а внизу виднелась массивная стена. Я остановилась, размышляя, не следует ли сейчас повернуть назад.
Казалось, что моё дыхание замерзает, толком не успев сорваться с губ.
— Эй, ты! — послышался сзади грубый оклик.
Я обернулась. На меня с разной степенью злости смотрели двое стражников, один — с лицом, располосованным следами чернил. Эрвен.
На мгновение мне стало смешно, а потом — страшно. О, Небо, ребята, ну вот чего вам неймётся-то…
— Чем могу?.. — осведомилась я. Чутье протестовало, приказывая бежать. Их двое, я одна, и совершенно ничего им сейчас не помешает сбросить меня в расщелину.
И магия не успеет мне помочь. Чтобы выплеснуться, ей требуется время, а тут всех делов-то на пару мгновений.
Стражники начали приближаться ко мне, разведя руки в стороны, будто ловили строптивую курицу. Я повернулась и побежала по мосту. Звенящий топот за моей спиной эхом отдавался в ушах.
«Все! Завтра! Смываюсь! Отсюда! Бес! Во! Зьми!» — думала я на выдохах.
Меня окружили маленькие бревенчатые избушки, разбросанные в совершенном беспорядке, и я метнулась в один из извилистых закоулков между ними, надеясь скоро оставить преследователей позади. Но мне не повезло: впереди явно виднелся тупик — стена какой-то большой избы, похожей на амбар.
Я врезалась в бочку, вскрикнула, обрушила под ноги своим преследователям какие-то сырые брёвна. Моей единственной надеждой оставалась крыша амбара — если я влезу на неё, то пусть ловят меня по воздуху, прыгаю я далеко и поскальзываюсь редко.
Вот я вскочила на полуразобранную поленницу, уцепилась за выступающее бревно, перебросила туловище на балку и почти уже влезла на крышу, когда поняла, что эта самая балка подо мной совсем гнилая.
«Чтоб тебя», — успела я подумать, падая.
Сегодня мне точно не стоило вставать с постели. Висок пронзила острая боль, не имевшая ничего общего с магией. Мир зашатался и распался на колючие искры, прихватив с собой мои шансы на хорошее окончание этой истории.
Очнувшись от сквозняка на каменном полу и резко открыв глаза, я очутилась в каком-то сумасбродном мирке, который то обжигал моё сознание калёным железом, то топил его в мутном молоке.
— …ну чё, мразь остроухая, раз мне из-за тебя девки не дают, тебе и отдуваться…