Ли́буша княгиня с мощными полками
выступит из глубоких вод
и материнскими руками
к славе поднимет родной народ!
* * *
Видела костёл я над О́рлицей речкой,
слышала его колокола,
прежде чем честность старой воли чешской
разорвали когти зла.
В те дни, когда святость в Чехии исчезла
с верой и надеждой золотой,
костёл тот земная поглотила бездна,
и покрылась местность та водой.
Все ж не навеки скрыт он под землею:
воды эти схлынут вспять,
и костёл восстанет с силою былою
благовестом к славе звать.
Помните ж и знайте слов предначертанье
неумолимый судьбы закон:
«Зримо вам станет жарких зорь сиянье,
если тот раздастся звон.
И с другого берега Орлицы снова
ветер посеет новый лес,
и молодняк народится сосновый
встанет бор могучий до небес.
И когда сосна на краю того бора
век свой многолетний доживет
и в Орлицу реку рухнет без опоры,
а сосновый корень догниет,
тогда придут сюда дикие свиньи
вырыть остатки корней,
и заблещет золотом под ними
дивный колокол в глубине.
Ибо ему суждено от рожденья
путь под землею пройти такой
и в предназначенное мгновенье
цели достигнуть своей за рекой».
Знайте ж: у края зеленого бора
дерево сохнет, век отслужа,
ветви теряют зелень убора,
только вершина еще свежа.
Может, и колокол путь свой кончает
и к предназначенной цели спешит?
Кто прорицания те разгадает,
а в сердце надежду нам укрепит?
Видела я, как пахал крестьянин
в поле поблизости Бы́стрицы,
песнью простор оглашая ранний:
«Боже, святые Троицы!»
Дивной он был остановлен помехой,
вывернув, стал он обломок бранить:
«Какого дьявола я переехал?
чтоб ему в бездну опять угодить!»
Так проклинал он, и жалобным стоном
отозвался уходящий глас
колокола погребенного звоном:
«Нет, не настал, не настал мой час!»
Ах, это время еще не с нами!
Все ж преклоните к земле свой слух,
там под сосны величавой корнями
колокол дивный услышите вдруг.
* * *
Не обвиняйте в несчастьях судьбины,
камни и кремни, жестокость ее,
лучше признайте скорей свои вины —
собственное безрассудство свое!
Вижу я гору под облаками —
всем та вершина знакома вам —
окружена она пышно садами,
а на верху ее божий храм.
В храм этот входят тремя вратами,
также тремя выходят на свет;
писано в книгах то, но и сердцами
запоминайте вещий завет:
«Все вы напрасно мечту бережете,
вы не избудете бед и забот,
если потоком в одни ворота
весь не вольется чешский народ!»
Тот, кто имеет уши, да слышит,
что ж ты их пальцем заткнул, дорогой?
ты, кому разум присвоен свыше,
что же ты топчешь его ногой?
Тысячу минуло лет, как к согласью
звал сыновей своих Святополк,
но, не достигнув нашего часа,
зов золотого завета умолк!
* * *
Вы кто отцов своих славных делами
любите чваниться в похвальбе,
в Праге у мо́ста стоит перед вами
полугерой на гранитном столбе.
Голову снес ему времени ветер,
плечи разбиты шведской войной,
ноги и торс еще — на постаменте,
в глупой гордыне своей стариной.
Не говорите, что «давней порою
полуразрушена мощь столба!»
Знайте, то нынешних ваших героев
ознаменована здесь судьба!
Вслушайтесь вдумчиво в мое слово:
бросьте на статую эту расчет,
пока в ней сердце не дрогнет снова
и голова к ней не прирастет!
СТИХИ
ЗВИЧИНСКИЙ СОНЕТ
От скрытых облаками темных гор,
что Чехия, как щит, поднять могла бы,
оттуда, где светло струится Лаба,
к нам немцы устремили свой напор.
Куда ни кинешь зорко взор с утра,
они повсюду — не увидишь чеха.
На их пути стоит одна помеха —
высокая Звичи́нская гора.
О, если б недоступной целью вечной
гора бы та была для немцев, как и встарь
то я бы с благодарностью сердечной
ее венком украсил, как алтарь,
как славянин, как патриот примерный,
за мой народ, всегда свободе верный.
ПЕСНЬ О ПОБЕДЕ У ДОМАЖЛИЦ ЛЕТА 1431
