Плавачек обещал, и король милостиво его отпустил.
После этого пришел он к другому большому городу, который был наполовину разрушен. Недалеко от города сын погребал своего умершего отца, и по щекам у него слезы как горох катились.
— Бог в помощь, могильщик печальный, — сказал Плавачек.
— Дай боже, путник дальний! Куда путь держишь?
— Иду к Деду-Всеведу за тремя золотыми волосами.
— К Деду-Всеведу? Жаль, что не пришел раньше. Наш король давно уж такого посла ждет. Я должен тебя к нему отвести.
Пришли они туда, король и говорит:
— Слышал я, что ты идешь послом к Деду-Всеведу? Был тут у нас один родник с живой водой; если ею напоить умирающего, то он сразу выздоровеет, а если той водой брызнуть на мертвого, то он встанет и начнет ходить. Да вот уж двадцать лет, как воды той у нас не стало. Если ты обещаешь мне спросить Деда-Всеведа, как нашей беде помочь, я тебя награжу по-королевски.
Плавачек обещал и король милостиво его отпустил.
После этого шел он долго и далеко по сосновому лесу и посреди того леса увидел большой зеленый луг, полный прекрасных цветов, а на том лугу золотой замок. Это был замок Деда-Всеведа; он горел, как в огне. Плавачек вошел в тот замок, но никого там не нашел, — только в одном углу увидел старушку. Она сидела и пряла.
— Здравствуй, Плавачек! — промолвила она. — Рада тебя видеть.
Это была его крестная мать, у которой он в лесу ночевал, когда посланье нес.
— Зачем ты сюда пришел?
— Король не хочет, чтобы я даром его зятем стал, и послал меня за тремя золотыми волосами Деда-Всеведа.
Старушка улыбнулась и сказала:
— Дед-Всевед — мой сын, ясное солнце. Утром он мальчик, в полдень мужчина, а вечером старый дед. Я тебе эти три волоса с его золотой головы достану, чтобы недаром называться твоей крестной матерью. Но только, сыночек, в таком виде тебе оставаться тут нельзя. Хоть у сына моего и добрая душа, но, когда он вечером придет голодный домой, может легко статься, что он тебя изжарит и съест за ужином. Вот пустая кадка, я тебя этой кадкой накрою.
Плавачек попросил, чтобы она спросила у Деда-Всеведа про те три дела, про которые он обещал узнать, когда шел сюда.
— Спрошу, — ответила старушка. — А ты слушай и запоминай, что он скажет.
Вдруг снаружи поднялся ветер и через западное окно в горницу влетело Солнце, — старый дед с золотой головой.
— Чую, чую дух человечий! — промолвил он. — Кто тут у тебя, матушка?
— Кто ж тут может быть, кого бы ты не увидел, звезда дневная? Просто, видно, ты, целый день по божьему свету летая, человечьего духа нанюхался, — так не диво, что как вечером домой вернешься — тебе все кажется человеком пахнет.
Старик ничего на это не ответил и сел ужинать.
Поужинал, положил свою золотую голову старушке на колени и задремал. Как увидела старушка, что он уснул, — выдернула у него золотой волос и бросила на землю. Он зазвенел, как струна.
— Что тебе надо, матушка? — спросил старик.
— Ничего, сынок, ничего. Я задремала и мне приснился страшный сон.
— А что ты видела во сне?
— Я видела город. Был там родник с живой водой. Если кто заболеет, да напьется ее — выздоровеет. А если кто умер и его той водой обрызнут — тотчас оживет. Только уж двадцать лет, как вода в том роднике перестала течь. Что сделать, чтоб она опять потекла?
— Этой беде легко помочь. В том роднике на дне жаба сидит, не дает воде течь. Если жабу убить и родник вычистить, вода опять польется как прежде.
И старик опять уснул. А старушка второй золотой волос из головы у него выдернула и бросила на землю.
— Что тебе, матушка?
— Ничего, сынок, ничего. Я задремала и мне приснился страшный сон. В одном городе была чудесная яблоня. На ней росли молодящие яблоки. Если кто состарится и съест такое яблоко — тотчас помолодеет. Да будто вот уж двадцать лет, как яблоня совсем не приносит плодов. Что надо сделать?
— Этой беде легко помочь. Под яблоней лежит змея, она сосет ее соки. Если змею убить и яблоню пересадить, она будет опять приносить плоды, как прежде.
Скоро старик опять уснул, и старушка вырвала у него третий золотой волос.
— Что ты мне, матушка, спать не даешь? — проворчал старик и хотел встать.
— Лежи, сынок, лежи. Не сердись. Я тебя нечаянно разбудила. Одолела меня дремота и опять приснился мне диковинный сон. Я видела во сне перевозчика на синем море; вот уж двадцать лет как он перевозом занимается и никто сменить его не приходит. Когда наступит конец его работе?
— Глупая, видно, мать его родила. Пусть он даст кому-нибудь другому весло в руки, а сам выпрыгнет на берег: тот и станет перевозчиком. А теперь оставь меня в покое. Я должен утром вовремя встать да итти слезы сушить, что по ночам королевская дочь проливает по своем муже, сыне угольщика, которого король послал за тремя моими золотыми волосами.