Второй королевич вооружился так же, как первый, и пошел сторожить. Но через некоторое время он тоже, как и старший брат, под яблоней уснул, а когда проснулся, — яблока как не бывало. Стал его отец утром спрашивать, кто яблоко взял, а он отвечает:
— Никто не брал. Само пропало.
Промолвил тут самый младший королевич:
— Отец, я пойду сторожить. Хочу посмотреть, пропадет ли при мне золотое яблоко.
— Милое дитя мое, — ответил ему король. — Я думаю, ты мало, что можешь там сделать. Ты еще слишком мал и глуп. Коли старшим не удалось золотое яблоко устеречь, так тебе и подавно не удастся. Но если хочешь, ступай.
Вечером, когда уже стемнело, сел младший королевич в саду сторожить. Он тоже взял с собой меч, самострел и несколько стрел, но, кроме того, еще шкуру. Пришел в сад, сел под яблоней и расстелил ту шкуру у себя на коленях, — чтобы, когда дремота одолеет и руки у него опустятся, та шкура его разбудила. В полночь прилетела золотая птица, села на дерево и хотела клюнуть яблоко. Тут королевич спустил тетиву, и каленая стрела попала птице в крыло. Птица улетела, но из крыла ее упало на землю золотое перо, а яблоко осталось на дереве.
— Ну как? Поймал вора? — спросил его утром король.
— Нет, — ответил королевич. — Но это не беда. Еще поймаю. А вот лоскут от его одежды.
Тут он вынул золотое перо и рассказал, как было дело. При виде пера король очень обрадовался. Оно было такое красивое, от него исходило такое сияние, что ночью в королевских покоях не надо было огня зажигать. Те из придворных, которые знали толк в таких делах, утверждали, что это — перо Жар-птицы и что оно дороже, чем все королевские сокровища.
С той поры Жар-птица больше в сад не прилетала и яблоки пропадать перестали. Но короля они уж больше не радовали, как прежде; он теперь только и думал о Жар-птице и печалился, что ее нет так сильно, что у него от той печали сердце стало сохнуть. Однажды позвал он всех трех сыновей своих и говорит:
— Милые дети! Вы видите, что я день ото дня все больше чахну. Но я твердо знаю, что если мне послушать пенье Жар-птицы, сердце мое оживится. Кто из вас ту Жар-птицу живую мне принесет, чтобы она запела, я сейчас же ему полкоролевства уступлю, а после моей смерти он моим преемником будет.
Сыновья тотчас собрались в дорогу, простились с отцом и поехали Жар-птицу искать.
Долго ли, коротко ли, — приехали в лес, а в лесу — три дороги.
— Куда теперь поедем? — спросил старший брат.
— Нас трое и перед нами три дороги, — ответил второй. — Поедем каждый по своей. Коли в три стороны поедем, легче Жар-птицу добудем.
— А кто по какой поедет?
— Выбирайте каждый какую хотите, — промолвил младший. — А я поеду по той, какая останется.
Братья согласились, и каждый выбрал себе дорогу, по какой хотел ехать.
Потом один говорит:
— Давайте сделаем в этом месте какие-нибудь знаки, чтобы кто первый вернется — знал, что с другими сталось. Воткнем в землю по прутику. Чей прут вырастет, тому, значит, Жар-птицу удалось поймать.
Братьям этот совет понравился. Каждый воткнул возле своей дороги в землю прут — и они разъехались.
Старший королевич ехал своей дорогой, не останавливаясь, пока не приехал на какую-то гору. Тут он спрыгнул с коня, пустил его пастись, а сам сел на траву. Потом вынул какая при нем еда была и стал обедать. Тут подошла к нему Лисичка-сестричка.
— Подай, подай, добрый господин! Я очень голодна, дай мне чего-нибудь поесть.
Но королевич, как ее увидел, — взял самострел и послал в нее каленую стрелу. Попасть — не попал, только Лисичка пропала.
Со средним братом случилось то же самое. Только он уселся на широком лугу на траву и вынул еду, подошла и к нему голодная Лисичка-сестричка, чтобы он чего-нибудь ей дал, — и когда он в нее выстрелил, исчезла у него из глаз.
Младший брат ехал не останавливаясь, пока не приехал к какому-то ручью. Он устал и проголодался, слез с коня и сел на берегу на траву, чтобы подкрепиться. Только начал он есть, как тоже увидел Лисичку-сестричку; подходит она все ближе и ближе, остановилась неподалеку и стала просить:
— Подай, подай, добрый молодой господин! Я очень голодна, дай мне тоже чего-нибудь закусить.
Королевич вынул ей кусок ветчины и говорит:
— Пойди сюда, не бойся меня, Лисичка-сестричка. Вижу, что ты голодней меня. На сегодня у меня хватит обеда для нас обоих.
И разделил свою еду на две части: одну себе, другую Лисичке. Лисичка-сестричка наелась досыта и промолвила:
— Ты меня хорошо накормил, а я тебе хорошо отслужу. Садись на своего коня и поезжай за мной. Если будешь делать то, что я тебе скажу, Жар-птица твоя будет.
Потом побежала вперед и пушистым хвостом стала выравнивать ему дорогу: горы сметала, долы выравнивала, а через воды — броды-мосты наводила.