Вниз же Его Темнейшество спускалось гораздо медленнее, с неподдельным интересом оглядываясь вокруг, словно видел свой замок впервые. Словом, не так далёк он был от истины. За месяцы его скуки многое здесь покрылось пылью, исчезли некоторые картины и декоративные статуи. До чего же трусливые, но жадные до чужого богатства слуги.
На выходе его уже ожидала свита и колесница, запряжённая тройкой огненных лошадей. Ваалберит нахмурился, но недовольства не высказал, не слишком-то он любил подобный способ передвижения. Не нравилось ему мчаться по небу и оставлять после себя огненные следы, не практично это было, про неудобства он вообще не считал нужным говорить.
— Ваше Темнейшество, для повелителя светлых эльфов вами был подготовлен подарок, — заискивающе пропел один из советников, крутясь неподалёку, стараясь не отставать от широких шагов владыки.
— Да-а? — иронично протянул Ваалберит. — И что же я подготовил, напомните-ка.
— Ну, как же? Пленённые Вашим Темнейшеством дроу, которые до этого сидели в темнице под присмотром троллей, — несколько опешив, отрапортовал советник.
— А, так они ещё живы.
— Куда ж им деться, мы их вымыли, одежду дали, да золотом обвесили, — и голос такой довольный, будто всё перечисленное самостоятельно сделал. — Светлые любят всё блестящее, им это понравится.
Подобное заявление властителем было решено оставить без комментариев, вместо этого он за пару шагов запрыгнул в колесницу, не дожидаясь специальной скамеечки, обитой бархатом. А после всё же соизволил обернуться, чтобы окинуть, замершую в ожидании, свиту тяжёлым взглядом.
Поданные чинно опустили глаза в пол, делая вид, что они в любом случае ни в чём не виноваты, да и вообще, по сравнению с остальными, они самые добрые, справедливые и честные существа. Признаться, это невольно вызвало кривую ухмылку на губах повелителя.
— Биал, — позвал он.
— Да, Ваше Величество? — советник спешно поднял голову, попытавшись выдавить из себя раболепную улыбку.
— Из моего дворца куда-то чудесным образом подевались картины и предметы декора.
— О, мы… мы забрали их, чтобы привести в первоначальный вид, — убеждённо заговорил мужчина, оттягивая удушающий ворот рубашки в сторон. — Верно? — и обернулся к остальным советникам, которые тут же закивали головами. Причём, изумительно синхронно.
— Я очень надеюсь, что к моему возвращению всё вернётся на свои места.
— Конечно. Я… лично я вам это гарантирую, Ваше Темнейшество.
— Пр-ревосходно, — протянул владыка, отвернувшись от свиты, чтобы пройти к началу колесницы и схватиться за поручни. — В таком случае, совет со мной не едет, всем остальным занять места, мы взлетаем.
Поднялась пыль, кони заржали, застучали копытами, взметнулось ярко-оранжевое пламя. Оставшиеся драконы поспешили запрыгнуть в сёдла и пришпорить лошадей. Колесница взметнулась в небо, оставляя после себя красный росчерк. Следом за ней послушной шеренгой в два ряда поднялась оставшаяся стража и придворные.
Советникам оставалось лишь наблюдать за тем, как их владыка со свитой всё удалялись и удалялись в сумерках ночи, пока вовсе не слились с тёмным небосводом, перестав быть видимыми с земли.
— А я говорил, что заметит, — внезапно произнёс один из стариков, сплюнув себе под ноги. — Всё ты виноват, Биал. Не увидит, не увидит, Его Темнейшество в замке плохо ориентируется, ему плевать на такие мелочи, заврался ты, глядишь.
— Уж кто бы сейчас рычал, — огрызнулся Биал, на плечи которого была возложена тяжёлая миссия по возвращению всего утащенного обратно в родные стены. — Лучше вспоминаете, куда вы всё это подевали и возвращайте обратно, сами же знаете, владыка разбираться не станет, погубит всех.
Советники вновь синхронно покивали, но на этот раз с печальными лицами и пониманием того, что времени у них крайне мало, а знаний, где могут быть нужные вещи и того меньше. Вздохнув, они побрели обратно в замок, который в отсутствии владыки стал выглядеть ещё более неприветливо, чем когда он скучал в тронном зале.
Повздыхав, мужчины всё же решили, что хочется — не хочется, а возвращать всё придётся. Всё же иметь повелителя драконов во врагах никому не хотелось. О мстительном характере этого существа легенды слагали, баллады пели, картины рисовали. Считалось, что попасть к нему в немилость может всякий, а вот вернуть расположение обратно далеко не каждый.