Как и было обещано, через несколько секунд я оказалась на свободе.
Дождь закончился, и казалось, что его и не было... Выбравшись за периметр научно-исследовательского института, мы направились в сторону леса, почему-то не распознаваемого навигацией моего ПДА, при этом встроенный детектор жизненных форм показывал совершенно абсурдные результаты: вот, только что, на расстоянии семидесяти метров с постепенным сокращением дистанции, в нашу сторону двигалась стая плотей, но спустя мгновение она резко поменяла траекторию направления и уносилась прочь.
— Как мне тебя называть? — спросила я. — Моё-то имя ты знаешь.
— Называй как хочешь, — монотонно ответил ведомый.
— Хорошо, Хищник, — коротко ответила я.
Не сбавляя шаг, тот лишь покосился на меня.
— «Хищник»? С чего вдруг? — усмехнулся он.
— Здоровый и злой: чем не хищник? — я лишь пожала плечами.
— Ладно, — улыбнувшись уголком рта, произнёс ведомый, — мне нравится.
На протяжении всего дальнейшего пути мы молчали. Странным было то, что я даже не знала, куда мы идём. Создавалось такое ощущение, что веду не я, а меня. Хотя, по-видимому, я выполняла только роль огневой поддержки.
На землю медленно спускались сумерки, и мы начали устраиваться на ночлег. Ведомый показал мне несколько брёвен, сваленных друг на друга, образуя своеобразный колодец. Там мы и решили остановиться. Вернее, Хищник просто сел, а я занялась костром. Много времени это не заняло, и теперь можно было отдохнуть, потому что поспевать за человеком, идущем широкими шагами, мне было тяжеловато.
— Есть хочешь? — глядя в огонь, спросила я у своего ведомого.
Тот, подумав, кивнул.
Поставив только что вскрытую банку рядом с собой, я залезла в рюкзак и, с несколько секунд порывшись в его содержимом, достала ещё одну банку «Завтрака туриста» и отдала её Хищнику. Вернувшись к трапезе, я искоса посмотрела на него: взяв банку, он несколько секунд крутил её в руке, будто примерялся, с какой стороны лучше открыть.
— Нож дать? — как бы невзначай спросила я.
— Не стоит, — тут же ответил Хищник.
Он вынул левую руку из-под полы плаща, и в этот момент по моей спине пробежал холодок. Клацнув когтями по банке, он с лёгкостью открыл её и принялся за содержимое. Много времени это не заняло. Покончив с трапезой, Хищник бросил пустую банку в костёр, отчего из огня вверх взметнулся сноп искр. И снова всё стало по прежнему: он смотрел в пламя, а я судорожно добивала начатую банку готовой еды.
— Может, ещё? — преодолевая вновь накатившее чувство страха, спросила я.
Содрогнувшись, ведомый посмотрел на меня, и впервые я увидела изменение выражения его лица: оно выражало удивление напополам с непониманием.
— Тебя сейчас только это волнует? — медленно произнёс он.
— Раз не убил сразу, сейчас ты мне точно ничего не сделаешь, — стараясь удержать дрожь в голосе, ответила я. — К тому же, мне рассказывали про таких как...
— Как я, — отвернувшись, продолжил мою фразу Хищник. — Но, ты права. — На мгновение он замолчал, но потом продолжил: — Ладно, давай ещё...
Не прошло и секунды, как я извлекла из своего рюкзака ещё одну банку с едой и отдала её ведомому. И столь же быстро он разделался и с этой порцией. И теперь, похоже, он был доволен. Спрятав левую гипертрофированную руку обратно под плащ, правой он подкинул ещё несколько веток в костёр. А я тем временем уговорила первую и последнюю за эту ночь банку «Завтрака туриста» и, последовав примеру Хищника, бросила её в костёр.
— Спасибо, — тихо сказал ведомый, покосившись на меня.
Я промолчала.
На отдых нам отводилось всего несколько часов, потому Хищник чётко обозначил время, к которому мы должны прибыть в место назначения. И тогда я извлекла из всего этого ужаса несколько плюсов: во-первых, сытый излом — спокойный излом. Во-вторых, мутанты обходили нас стороной, отчего можно было спокойно вздремнуть, потому что, в-третьих, ведомый провожатого не тронет.
Так и прошло около двух часов. Когда я открыла глаза, Хищник сидел всё в том же положении, как ночью и по-прежнему смотрел на огонь. Лес вокруг утопал в утреннем тумане, словно в молоке. Когда я шевельнулась, излом посмотрел на меня и поднялся с места.
— Нам пора, — сухо произнёс он.
Быстро собравшись, оправив экипировку, я пошла за ним. Не знаю, сколько нам предстояло пройти сегодня, но чувствовала, что скоро всё это закончится, и я вернусь сначала к заказчику, при этом пытаясь сохранить себе жизнь, а потом во второй раз навещу «Булат».
Вскоре лес сошёл на нет, и вокруг нас раскинуло свои просторы поле, не сеянное и не паханное годами.
— Страшно? — прервав молчание, спросил Хищник.
— Дискомфортно... — тут же ответила я.
— Ничего, скоро это пройдёт, — произнёс излом. — Кстати, мы уже пришли...
Вдалеке уже виднелись холмы, к которым, согласно уговору, я должна была доставить своего случайного ведомого, или, может, это я его случайный провожатый? Как бы то ни было, мы наконец-то достигли своей цели и это означало моё неизбежное, бесповоротное и абсолютное освобождение. Хотя, я искренне надеялась, что это будет не освобождение души из бренной оболочки...
Не прошло и получаса, как мы достигли цели. Но стоило нам подойти к слабовыраженному подножию поросшего багульником увала, Хищник попросил меня остановиться и расположиться за стоящими неподалёку деревьями, а сам направился на вершину. Повинуясь, я присела в корнях, спиной к холму, находясь примерно в пятнадцати-двадцати метрах от ведомого.
— Я кое-что расскажу тебе, — поправив шляпу, произнёс он. — Что бы ни произошло, просто уходи отсюда, а лучше — убегай. Когда всё закончится, я настоятельно советую тебе завершить свою первоначальную ходку. Будь осторожна с мутантами... — покосившись на меня, продолжил Хищник. — Цена высока, поэтому рекомендую тебе дать себе установку о степени важности на «три креста». Только...
Я прислонилась плечом к дереву, и чуть выглянула из-за ствола, пытаясь лучше расслышать то, что он говорил.
«Что? — судорожно подумала я. — Договаривай...»
— А впрочем... — задумавшись, отмахнулся он. — Напиши что-нибудь красивое о нашем походе. И, если надо будет скрыться, от мутантов или от погони, например, приходи сюда... Ни те, ни другие сюда не сунутся. Что же, — подняв голову, продолжил Хищник, — пора.
Мне пришлось прислониться спиной к дереву, потому как излом попросил отвернуться. Не знаю, что происходило на вершине холма, но когда я посмотрела на небо в противоположной стороне, меня охватило странное чувство спокойствия и благоговения — забрезжил рассвет. Это был тот редкий случай, когда купол серых облаков разверзся, подобно куполу обсерватории, и дал возможность наблюдателям увидеть новое и новое рождение утренней звезды. Окутывая всё вокруг пурпурной дымкой, утопающей в лазури предрассветного тумана, эта звезда несла с собой новый день, и даже не верилось, что это всё происходит здесь, в Зоне Отчуждения.
«Ночь пройдёт, пройдёт пора ненастная, — мысленно пропела я. — Солнце взойдёт...»
Внезапно прогремел взрыв.
Бросившись в сторону, противоположную источнику, я прикрыла голову руками. О камни мелко застучали осколки, разлетевшиеся из эпицентра, оставляя на шероховатой поверхности множество царапин. Некоторую часть осколков поглотила земля, навсегда упокоя их в своих недрах. Меня спасло дерево, за которым Хищник приказа мне встать: отбивая чёткую дробь, несколько осколков, не достигши живой плоти, застряли в стволе полувековой ели.
Приподняв голову, я перекатилась в сторону, к большим валунам, и, встав на одно колено, подняла автомат. На холме, где только что стоял излом, больше никого не было. Оглядевшись, я поднялась на ноги, закинула автомат за спину и направилась к вершине. Там, где несколько секунд назад стоял Хищник, теперь красовалась небольшая воронка, и больше ничего... Уткнувшись взглядом в землю, меня терзал только один вопрос: «Почему?», но я знала на него ответ. И, проведя взглядом, метрах в пяти от себя я заметила небольшой лоскут ткани — единственное, что осталось от моего случайного, но навсегда оставшегося в памяти знакомого.
Где-то завыл чернобыльский пёс...
Я бежала, что было сил, а в голове крутились всего два слова: «Три креста. Три креста...»