Дама с собачкой
Сколько я уже мотаюсь по Зоне Отчуждения, а до сих пор не могу найти более прибыльных скупщиков, чем научники! Они готовы скупить любую ересь за огромные деньги: то, чему красная цена пять «деревянных», они скупают за тысячи «зелёных». Но, естественно, так поступают только те, что недавно прибыли сюда ради исследований. Учёные, что давно работают со сталкерами и самой Зоной знают цену всему, даже жизни…
Сегодня я направлялась к высохшему озеру Янтарь, близ которого располагался бункер учёных. Наибольшую симпатию в плане торговли я испытывала к Сахарову, да и он был не против, потому как информация для него всегда была точной, адекватной и по особой цене. Собственно, мы с ним работали по принципу «и нашим, и вашим»: «наши» поставляют материал – артефакты, части тел мутантов и всё, подобное тому, а «ваши» дают нам оружие, экипировку, либо откупаются деньгами и информацией о нынешнем состоянии Зоны.
Тяжёлая металлическая дверь бункера закрылась, зашипев гидравлическим замком. И теперь всего каких-то несколько десятков метров отделяют меня от желанного вознаграждения.
– Эй, кому здесь артефакты нужны? – чуть приоткрыв дверь, сказала я.
– Проходи, – послышался слабый отклик откуда-то из недр кабинета, тускло освещённого старой настольной лампой.
Зайдя внутрь, я сбросила вещмешок в угол, под вешалкой для одежды, поправила ремень автомата и пошла на голос, осторожно ступая меж стеллажей, заставленных всевозможными колбами, штативами и приборами для измерения и фиксации наблюдений.
– Здравствуйте. – Теперь уже нормально поздоровавшись с учёным, я присела на стул около его письменного стола.
– Приветствую, сталкер, – выпрямившись, произнёс седой человек в белом халате. – Проблем с охраной не возникло, как я понимаю, – с иронией продолжил он. – Совсем уже своей стала… Может, тебе пропуск выписать?
– Было бы неплохо, – усмехнулась я. – Профессор, что-то случилось?
– Знаешь, Джоконда, – спустив очки на нос, нараспев произнёс Сахаров, – есть такая старая восточная мудрость: хорошо быть важным, но важнее быть хорошим.
«К чему бы пришлись эти слова?» – пронеслось у меня в голове.
– Не в Зоне Отчуждения… – подумав, сказала я.
– Аргументируй, – кивнув, ответил он.
– Здесь действует основной закон Естественного отбора: выживает не наиболее сильный – выживает наиболее приспособленный в условиям окружающей среды. – На столе перед учёным начали появляться контейнеры с артефактами, которые он мне заказывал.
– Твоя правда, – коротко произнёс Сахаров. – Лунный свет? Лунный свет… – просветив первый контейнер, пробубнил он. – Но, понимаешь, не в обиду будь сказано, – аккуратно подбирая слова, продолжил учёный, – мы, люди науки, и вы, сталкеры, достаточно… разные люди.
– Возможно, – кивнула я в ответ. – Да только каким образом это связано с тем, что вызвало Ваше беспокойство?
На мгновение замолчав, Сахаров что-то быстро обдумал. Я честно старалась не выказывать практически распирающего меня изнутри любопытства, которое, честно говоря, мне не очень удавалось скрыть. Во всяком случае, касаемо данной ситуации… И, естественно, оппонент быстро раскусил меня, что не удивительно. Всё было ясно как белый день: то, что происходит в учёной среде не просто дорого как информация, но крайне интересно и, не побоюсь этого слова, волнующе!
– Скоро у нас планируется пополнение штата, – начал профессор. – Прибудет учёный из Львова, специалист по тем тварям, которых такие как ты регулярно отстреливают.
– Это, конечно, замечательно, – подтвердила я его слова, – но у вас же был подобный специалист?
– Ключевое слово «был»… – подытожил Сахаров. – Выходит, ты помнишь Марьяну Владимировну?
– Такое забудешь… – поёжилась я. – Странная женщина, очень странная. С ней что-то случилось?
– Можно и так сказать, – усмехнулся учёный, что меня очень удивило.
Реакция Сахарова, честно говоря, меня обескуражила. Что могло вызвать у сухого учёного такую реакцию, я не знала, но, во всяком случае, именно поэтому мне стало ещё интереснее узнать всю хронологию событий.
И поведал мой учёный товарищ о том, что недавно случилось в бункере исследователей, а конкретно – в виварии... Я знала, что Марьяна Владимировна была достаточно специфичной женщиной, для учёного, по крайней мере: волосы постоянно распущены, макияж ни к селу, ни к городу; с халатом со своим всё время что-то сотворить пыталась: то прицепит что-то, наподобие броши, то вообще накарябает красками по ткани. В общем, учёный от слова «неуч»… И так это раздражало персонал, да и Сахарова порядком подбешивало, а сказать никто ничего не мог, не только из-за того, что женой профессора Ковалевского являлась, но и просто-напросто потому, что «не тронь – вонять не будет»!
И занималась эта «мадам Помпадур» изучением всевозможных порождений Зоны, а именно – мутантами. У неё и головы по стенам развешаны были, и тушкан в колбе на столе стоял, и чучело Чернобыльского пса в углу прижилось, но главной достопримечательностью в её коллекции был кровосос… Да, да, самый настоящий живой кровосос. И вы можете себя представить тот бред, что эта красота таскала его на поводке за собой повсюду, словно это болонка, а не один из самых опасных мутантов Чернобыльской Зоны отчуждения!
– Вот так мы и жили здесь… – выдохнул Сахаров. – В страхе и непонимании.
– Ещё бы, – чуть слышно ответила я. – А как сейчас с этим со всем дела обстоят?
– Как тебе сказать… – пожал плечами Сахаров.
– Говорите как есть! – выпалила я.
– Ты, вероятно, помнишь американский мультипликационный сериал «Том и Джерри»? – пожал плечами учёный. – Значит, и заставку их фирменную, со львом, помнишь. Но, ответь мне, знаешь ли ты о том, что этот лев сделал со своим дрессировщиком спустя несколько дней после съёмок?
– Ну, положим, знаю, – подняв бровь, отвела я Сахарову.
– Вот то же самое этот кровосос сделал с Марьяной! – усмехнулся профессор. – И всем как-то в одночасье легче стало. Прости мне эту неподобающую радость...
– Да без проблем. – Учёный положил на стол передо мной пачку хрустящих купюр, появление которых не осталось незамеченным, и уже через несколько секунд пачка исчезла, оказавшись в моём кармане.
– Так вот именно в связи с последними событиями тебе есть ещё один заказ, – что-то набрав на компьютере, произнёс Сахаров. – Ужин у кровососа состоялся на третьем подуровне подземелий, а значит, этот уровень до сих пор перекрыт и за последние две недели туда никто не заходил. А датчики показывают, что это создание – кровосос – до сих пор функционирует в штатном режиме.
– Значит, вы хотите украсить свой кабинет головой подобной твари? – улыбнулась я, на что учёный ответил сдержанным кивком. - Но взять заказ я не могу, так как уже тяну три ходки. А заказчики люди такие...
– Понимаю, – кивнул учёный. – А, может, кто из твоих возьмётся?
– И не один... – Я подошла к двери и подняла вещмешок, лежавший всё это время в углу. – Рух и Кнут. Я им сообщу, и они прибудут через несколько часов. Готовьте, товарищ Сахаров, вознаграждение!
– Конечно, Джоконда, – произнёс профессор, остановившись в дверях лаборатории. – До скорой встречи!