— А разве большинство женщин не любят ходить по магазинам?
— Но вы же не сказали «большинство женщин», — заметила Дженни. — Мне показалось, вы говорите о женщинах вообще.
Эдвард вынужден был признать правоту этого замечания.
— Скажите, что за негодяй опорочил в ваших глазах весь мужской род? Могу вас заверить: не все мужчины пьют, играют и даром тратят время.
— Да?
— У меня, к примеру, для этого нет возможностей.
— Ни один из названных мною пороков вам не знаком?
— Если уж на то пошло, могу сознаться лишь в одном — в пристрастии к игре. Тут, по крайней мере, нужна голова на плечах.
— А я думала, за игровым столом правит бал Госпожа Удача, которая либо возносит игроков к небесам, либо ввергает их в пучину отчаяния.
— Вы правы, бывает и так, — ответил Эдвард. — Но я предпочитаю игры, в которых важна стратегия, где многое зависит от самого игрока. Такие игры скорее развивают ум, нежели вызывают его леность — порождение праздности или излишества в вине, вы не согласны со мной?
— Я начинаю думать, что вам, Эдвард, следовало бы попробовать свои силы на политическом поприще, — со смехом отвечала Диана. — Вы говорите обо всем с такой убедительностью, что вам волей-неволей хочется верить.
— Это не для меня. Политика — дело грязное. Было бы лучше, если бы с помощью ораторского искусства я смог убеждать людей делать добро. — Эдвард запрокинул голову и посмотрел в небо. — Сейчас я доволен тем, что имею. Разговоры с вами доставляют мне большое удовольствие.
Диана промолчала. Эдвард, не ожидавший от нее ответа, тоже погрузился в молчание. Вскоре к нему вернулись не дававшие ему покоя мысли о Диане Хепворт, вызванные рассказом сэра Лоренса. Эдвард не любил, когда его что-то беспрестанно терзало.
— Не знаю, могу ли я спросить вашего совета, Дженни.
— Конечно, хотя вполне возможно, что ничего путного я вам не присоветую.
Эдвард улыбнулся.
— И все же я рискну. Мне нужно непременно женское объективное мнение. Вы в этом деле сторона незаинтересованная, а потому будете судить непредвзято.
— Извольте, спрашивайте.
Эдвард взял поводья в одну руку, а другую положил себе на колено.
— Недавно мне довелось узнать, что один мой знакомый имел несчастный опыт, связанный с женщиной, на которой собирался жениться. Говорят, она бросила его накануне свадьбы.
Диана похолодела, ей вдруг стало трудно дышать.
— Что вы говорите!
— Надобно отметить, что с этим человеком я никогда не был коротко знаком, а об этой женщине знаю и того меньше, — продолжал Эдвард. — Однако у него безупречная репутация в обществе, она тоже производит весьма положительное впечатление.
— Так… в чем же ваша проблема?
— Этот джентльмен помолвлен с моей сестрой. Но ни он сам, ни дама, которая бросила его, не упоминали мне об их прошлой связи.
Имитировать хриплый голос Диане больше не пришлось: голос ее вдруг сел, она с трудом выдавливала из себя слова.
— С чего вы взяли, будто эта дама должна была вам об этом рассказывать?
Эдвард с удивлением посмотрел на нее.
— Потому что она знакома с моей сестрой и знает, что та выходит замуж за человека, которого она оставила.
— Вас интересует, почему она отказалась выйти за него замуж?
— Да, пожалуй, я хотел бы об этом знать.
Диана несколько раз глубоко вздохнула. Какое опасное положение! Ей нужно оставаться беспристрастной и делать вид, что она слышит об этой истории впервые!
— А что ж этот джентльмен? — спросила Диана, решив зайти с другого конца. — Вы спросили бы его об этом?
— Конечно. Это было бы справедливо. Эту историю мне рассказал человек, который узнал ее от покинутого жениха и потому судил предвзято. Но ведь у медали две стороны.
— Раз так, то почему бы вам не спросить об этом и у дамы?
— Если она отзовется об этом джентльмене дурно, как мне узнать, объясняется это ее недоброжелательством по отношению к нему или искренним желанием предостеречь?
— А вы думаете, тут может быть искреннее желание предостеречь?
Эдвард пожал плечами.
— Как я сказал, у медали две стороны. Даже плохо зная эту даму, я склонен думать, что она вовсе не легкомысленная или эгоистичная особа. Однако, если судить по ее поступку, выходит именно так.
— Но вы говорите, что слышали историю от приятеля этого жениха, а стало быть, его точка зрения необъективна, в этом нет сомнений.
— Когда мужчину бросает женщина, страдает его самолюбие, — сказал Эдвард. — Пытаясь дать случившемуся рациональное объяснение, он, возможно, мог обвинить женщину в том, чего не было на самом деле.