Но мир иногда учиться не только на своих ошибках. Беженцев из тех мест мы не принимали в принципе. Нам идеи коммунистического завтра были не нужны, нам нужны были рабочие руки сегодня за хорошую зарплату.
И мы держались. Санкции против России никто не отменял, но мы многолетние мародеры, чихать на все санкции хотели перед лицом надвигающегося и мир гнули под себя. Всё это происходило в течении одного месяца. Говорю же, что время спрессовалось в брикет. Попутно мы минировали все подходы к границам. Танков у нас не было совершенно, а ракетами много не навоюешь против толп, бегущих от болезни. Построенные убежища с ходу заселяли и вводили там самоуправление. Каждые 20–30 кают-квартир в этих ковчегах выбирал своего главного. Главный выбирался только на год. Каждые сто главных выбирали одного, затем те тоже из ста одного и так вплоть до командира убежища. Но первые выборы мы не стали считали, была пора военно-морской хунты, вот как оно сменится — так и передадим власть. Впереди апокалипсис и никаких анархий, и разброда нам было не нужно.
Вот только встреч с Маргаритой у меня стало меньше малого. Зато пошла пора поголовной инициации хороших людей. Под неё попадали все имеющие на тот момент нормальное человеческое сердце и душу. Конечно и её, не душу, а Маргариту, я замел в первую очередь. Кстати вовсе не все инициируемые вливались в наши стройные толпы. Так жена Банщика и его малолетний сын не стали служить миру и человечеству. Оно наверняка хорошо отразилось на их характерах. Но нормально такие люди назначались на должности смотрителей убежищ. Демократия хороша пока за ней пристально приглядывает хороший человек. В последнем предложении главное слово — «хороший», а вовсе не «приглядывает». Многие ограничения с нас были сняты Творцами, но не все. И это беспокоило меня всё больше. Сколько я ни проверял убежища в будущем, их там просто не было, а была безнадёга и кучи трупов.
Но до этого времени, до осени 23 года 21 века, многим необходимо было просто дожить в те благословенные времена, когда наша банда двигалась на всех порах к сегодняшнему дню, не взирая и карая невиновных, насильно охраняя и спасая виноватых. Банщик не просто искал по Южной Америке Эльдорадо, а по наводке Гоши. У того была информация, что в дебрях Амазонки у Перуна был ещё один очаг цивилизации, а в нем возможно было несколько нужных нам автоматических механизмов. Первым в списке стоял синтезатор, способный синтезировать все на свете в небольших, но промышленных количествах. Так как наша банда не считала нужным залезать на время полного конца света в укрытия, то такой подарок нам был просто необходим. Почему Эльдорадо был весь из золота? Другим способом в те времена, когда его построили, выделиться среди других, подобных цивилизаций, в лучшую сторону было практически невозможно. Вот они и синтезировали золото в огромных количествах. Там-же должна была быть запасная станция Перуна, а в ней вполне возможны всякие вещи. От скафандра до симбионтов. На самом деле даже это было не важно. Это было целью, но промежуточной и не больше.
С самого начала мы попытались найти путь в центр Земли, но у нас это просто не получалось. Это предмет другого разговора, довольно большого, но не получилось — это и есть финальный результат на злобу дня. Предстояло накопить сил, собрать мощности и уж тогда попытаться снова. То, что мы отказались после первого результата форсировать события, было правильным решением. Это подтвердили все Гоши — симбионты. Дополнительная станция Перуна была шансом на спасение всех, шансом на прорыв в центр Земли, в её полость. То, что она, эта полость, есть уже не вызывало никакого сомнения. Ведь делись куда-то сотни тысяч человек четвертого рейха, обосновавшихся в Антарктиде после войны. Если будет синтезатор, этакая волшебная палочка, то мы сможем синтезировать не только пищу для себя, любимых, но и то, что нам потребуется для прорыва к запретной для нас зоне.
Синтезатору, как и любому прибору везде требовался прежде всего источник питания наподобие шара, с помощью которого я бросался энергетическими сгустками во врагов. Обычно их маскировали под что-то круглое и подходящее к эпохе и этносу, с которым контактировал Хранитель. В моем случае это был просто шар.
Необычный вид Перуновской головы рождал, как правило, подражание среди местной знати. Они начинали специально уродовать головы своих отпрысков в надежде, что они станут хоть немного похожи на Перуна. Само имя «Перун» было довольно условным на планете, не постоянным среди местных не развитых белковых тел. Его все всегда звали на свой манер.