Бедный Цыган заходился в лае, а у Джаса могли выскочить из орбит глаза. Следовало отключить скафандр. Это делалось очень просто, надо было просто потянуть загогулинку скипетр на себя и взять в руку сферу. Я проделал эту нехитрую операцию и пребольно шлёпнулся на кресло, отбив пятую точку на металлических цилиндрах. Придется в следующий раз что-то привязывать к ней, как обычно что-то привязывают, садясь на броню танков зимой, или крепить сами цилиндры по бокам.
Команда, узрев капитана, сразу затихла и стала медленно к нему приближаться, явно уважая его во много раз сильнее. Дольше и недоверчивее всего приближался Джасик, зато, когда он коснулся моей ноги, то сразу довольно и подобострастно заурчал, подставляя голову и спинку мне под ласку.
Бей своих
Человек может многое, спать на гвоздях, ложится на битое стекло, голодать неделями, но вот не дышать и не пить воду он долго не может. Если быть совсем точным, то, конечно, может, только умрёт. Без воздуха через пару минут, а без воды через пару дней. В том и другом случае смерть будет довольно мучительной. Ну там, подергиванье в темпе чарльстона ногами, извивание, неприличные звуки, глухие стенания.
Банщик очнулся от дикой жажды и нехватки воздуха. Он лежал на шконке в камере, набитой под завязку. Это была знаменитая камера номер три для моряков КБФ. Здесь сидела сегодня банда негодяев и предателей Родины. Тут были и отказавшиеся идти в безумные походы на подлодках, и самострелы, и фигуранты дела ЭПРОНа.
Вот, на пример, Витька Мамонтов, он в рукопашной схватке на Ораниенбаумском плацдарме, где дрались моряки КБФ, сошелся со здоровенным немцем и тот, звезданув Витька между глаз и вырвав у последнего его табельный пистолет, добавил ему из русского ТТ в упор в левую руку. Витёк немчуру добил сапёрной лопаткой, подвернувшейся под руку, но его повязал заградотряд, как самострела, когда он ковылял в медсанбат. Каким образом его не расстреляли там-же на месте одному Богу известно.
Краснофлотец с подлодки «Моходранский комсомолец», Сережка с Малой Бронной из Москвы, был обычным диверсантом. Его задачей по боевой тревоге было открытие и закрытие краника топлива на трубе, подающей последнее в расходную цистерну двигателя. Забыв в каком положении краник закрыт и в каком открыт, он закрыл краник подачи топлива в расходную цистерну подлодки, отчего она лишилась хода едва отойдя от острова Мощный, подверглась налету немецкого самолета и получив несколько пробоин вернулась в базу, за что моряки отважной подлодки были очень благодарны Серёге, чего не скажешь о капитан-лейтенанте Шинделе.
Да, здесь все были его «крестниками». Побывав в этой камере можно было подумать, что только отважный Шиндель спасает Ленинград от немецко-финских наймито-шпионов. Аарон Моисеевич Шиндлер стеснялся своего неблагозвучного старорежимного имени, как стеснялись каторжане проклятого царизма на Сахалине клейма на лбу из слова «ВОР». С одной стороны, вроде бы и неприлично, а с другой как медаль на грудь. Как бы там ни было, но Шиндлер сменил свое имя на более благозвучное и привычное для русского уха Андрей Михайлович, но в тайне, в самых дальних и потаённых подвалах своей души, он был стойко за интернационал и коммунистическую всемирную революцию. На фронт с его ростом идти было также бесперспективно, как пугать голым задом ежа. Ну а здесь, в третьем отделе КБФ, человек был на своем месте и приближал победу как мог и умел.