Банщик старался осмыслить где он и что он. Попытался приподняться, но было так больно, что он упал снова на своё место, то, что оно отныне его он уже знал. Сидящий рядом подлый саботажник из ЭПРОНа поправил Голову Банщика и спросил того как его зовут.
— Слава. — прошептал Банщик, забыв, кто он, — Вячеслав Петрович, и меня не зовут, я сам прихожу. — На полном серьезе ответил он уже увереннее.
— Ну вот что, Слава, я тебе сейчас водички принесу, только уж ты доживи, пожалуйста, а то вид у тебя как у моей тещи после того, как она угорела прошлой зимой. Совершенно синий и абсолютно мёртвый хоть и полуголый.
Вскоре на лицо банщика полилась холодная вода, а потом он и напился. Жить стало лучше и жить стало веселее. Но оставалась нехватка воздуха, с которой он попытался бороться, подтянувшись к не струганой балке опоры трёхъярусных шконок и облокотившись на оную своей многострадальной спиной.
— Ты, друг мой Слава, ни спи, а то мало того, что замёрзнешь, а и пропустишь сегодняшний обед, если, конечно, есть хочешь.
Есть банщик хотел, а к холоду привык ещё на Ладоге. Но, повинуясь инстинкту выживания, он постарался не спать.
Вскоре оконце на двери откинулось и на него положили кусочки чёрного хлеба примерно в пятьдесят грамм. Сиплый голос из-за двери потребовал от фашистов, приготовив кружки, подходить по очереди к оконцу. Каждому в кружку разливалась тёплая вода и выдавался кусочек хлеба. Это была норма на сутки. Банщик уже вполне освоился в камере и сам доплёлся, постанывая, до еды и тёплой воды.
Вечером некоторых сидельцев вызвали на допросы. Банщик ждал, что и его вызовут, но этого не произошло.
— Не бойся Слава, тебя сегодня не вызовут, ты пока слаб. Завтра или послезавтра, и твой петух прокукарекает Шинделем. Не подписывай ему ничего. Подпишешь в расход пустят, не подпишешь пойдешь в штрафбат или на зону. — сказал водолаз ЭПРОНа.
Славе осталась одна забава — поспать. На следующий день опять была кормёжка, а после кормёжки вызовы на допросы. Славу вызвали последним. Полночи он простоял-провисел в шкафу, где не было возможности присесть и было очень холодно. На допросе Шиндель был приветлив, как кобра, изготовившаяся к укусу.
— И так, гражданин Волочков, мы всё уже оформили, осталась только формальность — подписать ваши показания и признание. Вот вам ручка — ставьте подпись. — предложил Шиндель.
Банщик отказался. Опять побои, выбитый зуб и дикая боль во всём теле. И теперь он сознания не терял. Тело, видимо привыкло к такому обращению.
После побоев его отволокли в камеру. На следующий день его никуда не вызывали. Ещё через день тоже. Затем, на третий день из камеры стали исчезать люди. Исчезли многие самострелы и вредители. Исчезли шпионы и большая часть диверсантов.
Славу никуда не вызывали, как и водолаза. Было время познакомится. Водолаз оказался водолазом Петром Семёновым, вредителем со стажем. Он входил в команду «Чёрной смерти». Так назывался в среде моряков водолазный бот?13 который уничтожал донные мины на фарватерах, соединяющих острова, контролируемые КБФ.
Мины эти были цилиндрическими и покрашены в тёмно-серый цвет. У них было два взрывателя, прибор кратности и прибор неизвлекаемости. Взрыватели срабатывали на шум винта или магнитное поле корабля, прибор кратности позволял некоторым кораблям проходить над миной без последствий, взрываясь только под тем кораблем очередь которого была выставлена перед установкой. Неизвлекаемость достигалась тем, что в мине, которая ударялась при постановке о грунт срабатывал гидростат и при подъёме её на глубину до пяти метров она благополучно взрывалась. Мины ставились с использованьем парашюта, который отстегивался при соприкосновении мины с поверхностью воды.
Поэтому наблюдатели следили за такими постановками, если могли, и сразу засекали место постановки по нескольким пеленгам. Передавали координаты на водолазный катер, а тот доставлял водолаза в предполагаемую точку установки мины. Там водолаз уходил на глубину и шарил в мутной воде, иногда часами, в поисках мины. Аквалангов в то время не было, водолазы использовали скафандр с подачей воздуха от помпы, установленной на катере. Найдя мину, водолаз устанавливал на ней заряд с электрическим запалом, который подрывался после подъёма водолаза на борт.