Впереди горел какой-та транспорт, но огня уже почти не было видно. Либо потушили, либо транспорт погиб. Плавающих мин он не обнаружил. Идущие впереди арьергарда «ижорцы» также пока мин не затралили. Всё «вычистили» идущие впереди быстроходные тральщики.
Катер отошёл от борта, и адмирал подумал, что, возможно, его штабные правы. Следует продолжить движение. Судя по всему, сторожевики «плохой погоды» ушли уже очень далеко вперёд. Если бы что-нибудь впереди случилось, они либо вернулись, либо доложили бы об этом каким-нибудь другим способом.
22:10
Ралль приказал кораблям сниматься с якоря и малым ходом продолжать движение. Капитан 3-го ранга Стасов дал команду на съёмку с якоря и звонком машинного телеграфа передал в машинные отделения сигнал о готовности.
«Калинин», задрожав корпусом, медленно сдвинулся с места. Вода привычно зажурчала вдоль бортов, уходя за корму в слабый бурун от работающих на малом ходу винтов. Следом тронулся «Володарский», за ним — «Артём».
Внезапная вспышка ослепила всех находящихся на мостике, но грохота взрыва не слышал никто.
Капитана 3-го ранга Стасова швырнуло на ростры. Когда он пришёл в себя, то понял, что машины встали, винты не вращались, корабль дрейфовал, откуда-то с шумом вырвалась или вода, или мазут. Возле себя Стасов нащупал фуражку. По кожаному козырьку с выпуклым шитьем командир «Калинина» понял, что она адмиральская. Стасов, превозмогая боль во всем теле и головокружение, бросился по трапу обратно на ходовой мостик. И с удивлением остановился: на мостике не было никого. И только услышав стон, ошеломлённый командир «Калинина» увидел тела офицеров, распростертых на ребристых решётках настила. Стонал капитан 1-го ранга Александров, у которого обе ноги были перебиты в голенях. Рядом с ним ничком лежал адмирал. Не совсем соображая, что он делает, капитан 3-го ранга стал трясти адмирала за плечо, приговаривая: «Товарищ контр-адмирал! Юрий Фёдорович! Вот ваша фуражка... Я нашёл».
На мгновение у Стасова мелькнула мысль, что адмирал погиб. Но он продолжал трясти его, забыв даже о своих обязанностях командира корабля, ощутимо кренящегося на правый борт и погружающегося носом.
Адмирал неожиданно очнулся и сел на настиле мостика, взяв из рук Стасова фуражку с благодарностью.
— Доложите, что с кораблём, — приказал Ралль, с трудом вставая на ноги.
У адмирала от ушиба онемел бок и оказались повреждёнными суставы правой ноги. Полученная контузия и глубокий ушиб почки приведут адмирала вскоре к безвременному концу.
Но как ни плохо было состояние адмирала, состояние эсминца «Калинин» было и того хуже. Затраленная параваном мина разворотила носовую часть эсминца и корпус со стороны правого борта. Из строя вышли все вспомогательные механизмы. Встали машины.
22:12
Находящийся в машинном отделении «Калинина» матрос Дубровский почувствовал, как эсминец сильно тряхнуло. Он за что-то ухватился, чтобы удержаться на ногах, увидев в этот момент, как содрало маскировочный брезент и крышки световых люков машинного отделения.
В помещение водопадом хлынула вода. Одновременно сел пар и остановились все механизмы.
С большим трудом Дубровскому удалось выбраться на верхнюю палубу. На палубе в полной темноте метались люди. Кто-то пытался руководить заводкой пластыря на пробоины. Из разрушенных топливных цистерн в море хлестал мазут. «Калинин» стоял опасно накренившись на правый борт.
У носового торпедного аппарата Дубровский увидел адмирала Ралля и командира эсминца капитана 3-го ранга Стасова. Матросы на носилках несли к борту начальника штаба минной обороны капитана 1-го ранга Александрова.
— Доставьте начальника штаба на «Володарский», — кому-то в темноте приказывал адмирал, — и передайте его в руки медиков. Срочно.
У борта покачивался морской охотник, куда матросы передавали носилки с капитаном 1-го ранга Александровым.
— Я тоже перейду на «Володарский», — предупредил адмирал Стасова, — пусть 211-й сдаст раненых и вернется к нам.
— Есть, — ответил капитан 3-го ранга Стасов.
Дубровский пытался вернуться в машинное отделение, но вода в помещении вспомогательных механизмов стояла уже по грудь. Запустить механизмы и насосы в таких условиях было невозможно.
Он снова вышел на верхнюю палубу.
Кто-то кричал:
— Все, кто не занят — вниз! Крепить носовую переборку!