— И во сколько же раз лично вы видите потребным увеличить годовой настрел? — приготовился делать очередные записи Николай II.
— Как минимум, в десять раз. И выполнять стрельбы требуется не как сейчас — лежа или стоя с одного места, но также в движении, при перемещении разом отделением, взводом, ротой и даже батальоном, когда у тебя сбивается дыхание и трясутся руки, когда тебе все вокруг мешает целиться. Солдат должен привыкать воевать в стрессовых, а не в полигонных условиях. В наше время грамотные командиры даже ходили и стреляли солдатам под ноги либо же у головы из своего оружия, чтобы те привыкали к воздействию ответного огня потенциального противника. А специальные взрывпакеты — что-то вроде крупных шутих, имитировали близкие разрывы снарядов. Увы, но столь любимая господами генералами шагистика с призовыми стрельбами не добавляют нашим бойцам воинского мастерства. Надо учиться копать и стрелять, стрелять и копать, да простят меня бедные солдатики. Причем учиться это делать надо круглогодично, поскольку война на осень, зиму и весну не будет останавливаться. Стало быть, необходимо менять и медицинское обслуживание бойцов, и банно-прачечное, и котловое, дабы у нас половина армии от болезней не слегла во время подобных учений. Пока же я могу сказать, что Российская императорская армия является декоративной. Как бы неприятно это ни звучало. Со стороны смотрится грозно и красиво, а как попытаешься взять в руки и рассмотреть поближе, так тут же сыпаться начнет. Далеко за примером ходить не надо. Вон, чтобы обеспечить всем потребным всего лишь стотысячную группировку, сидящую в глухой обороне, пришлось напрягать все силы страны. А теперь представьте себе, какого́, к примеру, станет обслуживать пятимиллионную армию, которая к тому же будет разбросана по огромной территории вдали от железнодорожных путей и дорог с твердым грунтом. Особенно весной и осенью, когда любая дорога разбивается миллионами сапог, копыт, колес и превращается в самое натуральное болото. Это же будет сущий ад, к которому никто из господ офицеров ныне не готов, поскольку не испытывал ничего подобного в должной мере. Да и тыл к таковому не готов. Ни железнодорожники, ни существующая система медицинского обслуживания населения, ни частные заводы с фабриками, — удрученно махнул рукой Иван Иванович. — Хорошо хоть казенные заводы сподобились-таки достойно модернизировать. А ведь еще года два назад тот же Петроградский орудийный завод вообще был мало на что годен. Впрочем, Пермский тоже не сильно блистал в плане своего технического оснащения и специалистов. Крупнокалиберные же дальнобойные орудия у нас до сих пор способен производить один лишь Обуховский, да Путиловский выражает определенную готовность при получении солидного заказа. И всё! Даже если они все вот прямо сейчас получат потребные чертежи и заказы, уйдет лет десять на насыщение армии с флотом всем потребным артиллерийским имуществом. Но они их не получат, поскольку конкурсы на новые орудия нас лишь только ожидают впереди. Потому, дабы ускорить процесс и не распылять силы, я постарался максимально сократить ассортимент потребных армии орудий. Естественно, на мой дилетантский взгляд, — сделал он необходимое уточнение. — Итак, на батальонном уровне мне видится разумным начать внедрение 85-мм миномета. Это оружие, что лет через десять начнет вытеснять легкие мортиры и со временем станет, как очень распространенным, так и очень страшным. Один мой знакомый из прошлой жизни, сподобившийся поучаствовать в боевых действиях, утверждал, что нет ничего страшнее минометного обстрела. С учетом же его небольшого веса, в районе полуцентнера, и дешевизны производства, как самого ствола, так и боеприпасов, по сравнению с нарезной артиллерией, внедрение подобного вооружения видится крайне важным делом.