— С вашего дозволения я бы добавил еще один пункт, — понимающе улыбнулся Иван Иванович, припомнив лозунг советских военных 30-х годов.
— О! Будет очень интересно услышать! — слегка кивнул тому самодержец, тем самым давая дозволение на озвучивание пришедшей в голову мысли.
— Воевать надо на чужой территории, — не замедлил с ответом гость из будущего.
— Да. Это, несомненно, так, — не смог не согласиться Николай Александрович. — Но для организации подобного потребны столь громадные средства, что оторопь берет. Мы же ныне не способны обеспечить всем необходимым даже собственные армию и флот. Что уж говорить о принятии на баланс целого стороннего государства, правительство коего вдобавок согласилось бы отвести своей стране роль жертвенной пешки.
— Ну, примерно зная, что, когда и где произойдет, видится возможным обойтись совсем уж небольшими, на фоне приобретаемых возможностей, суммами, — пожал плечами барон.
— Вы сейчас говорите о грядущих боевых действиях на Балканском полуострове, по результатам которых ожидается отторжение немалых земель от Османской империи? — уточнил император, припомнив подготовленный для него список возможных конфликтов, о которых Иван Иванович смог наскрести в своей памяти хоть что-то.
— Вы совершенно правы, — склонил тот голову в знак согласия. — Что уж там произошло в известной мне истории, отчего противники осман так и не смогли отвоевать всю европейскую часть их империи, мне не ведомо. Не вникал в эту тему в свое время. Но ведь согласитесь, не воспользоваться столь великолепной ситуацией для лишения турок монопольного права на проливы, а также для автоматического аннулирования всех договоров связанных с ними, будет для нас настоящей потерей.
— Боюсь, нам не позволят напрямую вмешаться в данную ситуацию, ни Англия, ни Франция, ни Германия. Сколь бы враждебно ни относились они друг к другу, выступить совместно против захвата нами проливов это им не помешает. Прав был мой покойный батюшка, царствие ему небесное, — перекрестился император, — все они боятся нашей огромности. Боятся, нашего укрепления.
— Я сейчас, может быть, выскажу крамольную мысль. Но, зачем нам самим пытаться захватить эти проливы? — барон прекрасно знал о надеждах и чаяниях российских императоров по поводу овладения проливами и возвращения Константинополя в лоно православной церкви. Осознавал он и близкую к 100 % вероятность развития указанных императором событий. Уж что-что, а позволить России вновь продемонстрировать на весь мир свое право быть сильным, правительства европейских стран позволить себе не могли. Слишком уж бледно на фоне успеха русских начинали смотреться они. Да и почувствовавшие за собой силу «северные варвары» могли прийти к выводу о возможности игнорировать немалую часть интересов их государств при осуществлении своей политической, экономической и военной деятельности. А последнее стало бы для многих самой настоящей катастрофой. Не для того управлявшие почти 80 % всех финансов Османской империи Франция с Англией сделали все возможное для запирания российского Черноморского флота внутри акватории Черного моря, чтобы впоследствии спокойно наблюдать, как русские плюют на все их иезуитские достижения, попутно громя выпестываемого десятилетиями «сторожевого пса». — Ведь, если задаться вопросом, что для нас важнее — заполучить в свои руки тот же Константинополь с окружающими его землями и впоследствии тратить миллиарды рублей и десятки лет жизни на их укрепление, удержание и заселение или полностью открыть проливы для собственного свободного судоходства, затратив на помощь тем же болгарам и грекам пару десятков миллионов рублей, лично мне на ум приходит именно второе. Учитывая, сколь великие усилия и средства нам в ближайшие десятилетия потребуется затратить на развитие дальневосточных территорий, боюсь, Россия попросту не потянет освоения еще и земель Османской империи с их крайне недружественным к нам населением. Да, мне прекрасно известно, что если Россия как-либо дистанцируется от участия в политике кипящего котла Балканского полуострова, то тамошняя политика сама займется нами. Однако, как мне видится, для блага нашей страны желательно максимально дистанцироваться от балканских дрязг, дабы не позволить заинтересованным лицам втянуть нас через них в мировую бойню. А чтобы, в случае возникновения конфликта, никто не позволил себе заявить, что Российская империя побоялась заступиться за православных, не будет ли для нас наилучшим выходом создать из Болгарии с Грецией этакий православный буфер? В Греции сейчас правит брат вашей уважаемой матушки, а его наследник вообще наполовину русский и к тому же православный, в отличие от своего отца. Наследник будущего болгарского престола тоже православный, и является вашим крестным сыном. Так что наладить неформальный контакт есть с кем, пусть даже, ни тех, ни других, нельзя назвать пророссийски настроенными. Пусть все лавры достанутся им, а после пусть они же и бодаются с Австро-Венгрией за право быть первыми на Балканах и грызутся друг с другом за первенство в объединении всех южных славян под своей рукой. А мы, как и все остальные, будем лавировать между интересами уже трех крупных государств, что будут держать столь потребный нам морской путь. При этом, лавировать будем, имея не самые слабые позиции, что в Болгарии, что в Греции. А с осман мы в обязательном порядке должны будем стребовать право на беспрепятственный проход проливами наших боевых кораблей, под угрозой вступления в войну на стороне ее противников, чтобы оказаться прикрытыми всеми потребными бумажками со всех сторон. Ведь за нашу помощь в войне с османами мы в обязательном порядке должны будем затребовать у болгар с греками такое же беспрепятственное право прохода судов и кораблей. О! Это даже будет более чем замечательно! Не полностью аннулировать имеющиеся сейчас ограничения, а сделать их принятие или же отмету — результатом трехсторонних консультаций осман, греков и болгар. В результате всеми потребными правами будем обладать только мы, а тем же англичанам и французам болгары ни за что не позволят вводить свои боевые корабли в акваторию Черного моря. Ведь за такой пассаж австрийцы с немцами сожрут их заживо.