В тот же миг, как над морем разнесся рокот сильного взрыва, прожектор, находившийся на правом крыле мостика минного крейсера, вновь вспыхнул мощностью десятков тысяч свечей, и уже через пять секунд слепящий луч уперся в нос второго корвета, до которого было чуть более двух кабельтовых. В этот момент Иениш поверил в Бога еще больше, поскольку оба способных вести продольный огонь 170-мм орудия японца выпустили снаряды куда угодно, но только не в его минный крейсер. Во всяком случае, до борта «Полярного лиса» не долетело ни осколков, ни даже водяных брызг. Впрочем, давать противнику возможность продолжить обстрел никто не собирался. Одновременно с японцами открыли огонь и русские артиллеристы. Уже на втором выстреле удалось добиться накрытия, а вскоре попадания пошли одно за другим, отчего носовая часть «Мусаси» брызнула в стороны кучей обломков. Чтобы не быть протараненным, Иениш приказал не снижать скорость, но к тому моменту, как «Полярный лис» оказался в секторе обстрела и бортовых орудий японского корвета тоже, тот уже агонизировал. Семнадцать поразивших его носовую часть 120-мм снарядов не оставили небольшому кораблю ни малейшего шанса. На месте углубленной амбразуры носового 170-мм орудия левого борта бушевал страшнейший пожар, ставший результатом детонации собственных снарядов и зарядов, но куда быстрее корвету грозила гибель от воды, нежели от огня. Не менее полудюжины попавших практически в одно место 120-мм снарядов проделали огромную пробоину в носовой оконечности корабля, в которую тут же принялся хлестать неудержимый поток воды, сметая все на своем пути и весьма легко проникая во все новые отсеки через не задраенные люки водонепроницаемых переборок. В результате корабль за какие-то две минуты столь сильно сел носом, что вода начала заливаться в открытые орудийные порты, а затем над поверхностью поднялся огромный фонтан воды – это взорвались котлы агонизирующего корабля. Разорванный на две части, он мгновенно скрылся под водой, оставив на поверхности лишь многочисленные деревянные обломки да тела погибших моряков.
– Гениально! – прервал Протопопов воцарившееся на мостике после неимоверно быстрой победы молчание. – Виктор Христианович, это гениально! Других слов у меня нет и не будет!
– Благодарю, Николай Николаевич. Но по большей части это заслуга наших артиллеристов и минной команды. Вот кто настоящие герои!
– Несомненно, Виктор Христианович, – кивнул капитан 2-го ранга. – Но без грамотного командира ни один матрос не смог бы добиться подобных успехов. А потому повторюсь – это было гениально!
После скоротечной гибели охранения на японских пароходах принялись один за другим гасить огни, а сами суда – расползаться в разные стороны. В результате, несмотря на активное метание и использование прожекторов, захватить удалось только три транспорта. Еще троим удалось скрыться, а двое отправились на морское дно – с их бортов при попытке сблизиться начинал вестись столь плотный ружейный огонь, что посылать на его захват своих людей Иениш не рискнул, расстреляв войсковые транспорты из орудий.
Результат разгрома конвоя оказался столь внушительным, что получивший выволочку лично от императора Верховный главнокомандующий «Объединенным флотом» Ито Сукэюки приказал создать отдельный отряд самых быстроходных кораблей флота для охоты за столь сильно попортившим кровь, как флоту, так и армии, минным крейсером. Но это было после, а пока «Полярный лис», отыскав оставленные ранее миноносцы, принялся конвоировать захваченные суда в Вэйхайвэй, поскольку Иениш прекрасно понимал, что после подобной оплеухи японский флот не позволит ему уйти из Люйшунькоу, вернись он туда для ремонта. К тому же именно в Вэйхайвэе находился весь Бэйянский флот, и потому следующий раунд этой войны, несомненно, должен был начаться именно там. Да и груз захваченных судов виделось возможным пристроить именно там без каких-либо проблем. Три десятка пушек и осадных орудий калибром в 90 мм, 120 мм и 150 мм, а также тысячи снарядов к ним могли неслабо повысить огневую мощь собравшихся в Вэйхайвэе войск и устроенных в нем фортов.