Наконец приняв решение, капитан-лейтенант отправил «Касасаги» в залив, предупредить экипажи пароходов о грозящей им опасности, а сам повел оставшиеся миноносцы за собой на соединение с ушедшими к Чемульпо крейсерами. В этот момент он еще не знал, что корабли 4-го отряда крейсеров уже сами шли ему навстречу, уводя транспорты с десантом обратно к заливу Асанман, откуда тоже можно было произвести высадку на побережье Кореи, хоть и не столь удобно, как в условиях полноценного порта. Последовательно развернув тройку своих крейсеров, контр-адмирал Уриу принял в кильватер уходящие от порта транспорты, приказав всем миноносцам и «Чиоде» с «Такачихо» остаться близ сильно поврежденного «Асамы» для прикрытия последнего от «Памяти Азова». Не смотря на сильнейшие повреждения и затопленные бомбовые погреба обеих башен, броненосный крейсер все еще мог вести огонь из уцелевших шестидюймовых и трехдюймовых орудий, тем самым поддержав в возможном противостоянии с русским крейсером остающиеся на его прикрытии корабли.
В любой другой ситуации недавний «корсар» Протопопов ни за что не отдал бы тот приказ, что считанные секунды назад ушел по телефонам в башни орудий главного калибра. Все их предприятие в свое время поднялось и долгие годы поддерживалось на плаву благодаря боевым трофеям. А тут никем не охраняемые и стоящие на якорях весьма неплохие японские пароходы приходилось списывать в утиль. Если бы у него имелось под рукой больше пограничных крейсеров или хотя бы один крейсер 2-го ранга, он, несомненно, постарался бы захватить чужие транспорты снабжения. Но, ни сил, ни времени, возиться с тройкой пароходов не было. Тем более, что все трое стояли под флагами вспомогательных сил военно-морского флота Японии и могли нести артиллерийское вооружение. Не сильно новое и вряд ли многочисленное. Но, тем не менее. Рисковать же, отправляя на захват всего один из пограничных крейсеров, он не был намерен. Этих кораблей и так имелось преступно мало — по одному на каждый крейсер, и еще больше снижать их число в свете скорого боевого столкновения и неминуемых атак японских миноносцев, виделось невозможным. Потому на дальномерах уже вовсю высчитывали дистанцию до намеченных целей, а в пришедших в движение башнях уже зарядили новейшие фугасные снаряды, замерев в ожидании получения данных для стрельбы от центральной СУАО[2]. И все то же самое сейчас происходило на следующих за своим флагманом «Рюрике» с «Адмиралом Нахимовым».
Старшему артиллерийскому офицеру «Славы» понадобилось всего три полузалпа батареи правого борта 120-мм орудий крейсера, чтобы накрыть первый из попавших на прицел пароходов, после чего с дистанции в семь кабельтов был произведен залп разом из всех четырех башен, способных вести огонь на правый борт. Так окончил свое существование приписанный к 1-му дивизиону вспомогательных судов «Касуга-Мару». Помимо угля и воды, на борту вспомогательного минного транспорта находился запас торпед для целого отряда миноносцев, так что взрыв вышел на загляденье. Из восьми пришедшихся на долю парохода 203-мм снарядов, шесть угодили прямиком в грузовые трюмы. Но если четыре, переработавших несколько тонн угля в угольную пыль не нанесли своим действием особого вреда, то пара выпущенная из носовой башни «Славы» разорвались как раз в зоне хранения головных частей самоходных мин. От столь мгновенной гибели крупного парохода всего с одного залпа, опешили все. Орудия главного калибра двойки следующих за своим флагманом броненосных крейсеров даже заметно повременили с открытием огня, поскольку первоначально их командиры собирались ударить по той же цели. Лишь спустя полторы минуты, потребовавшихся на пристрелку по следующему пароходу, свою лепту в уничтожение вражеского флота внесли артиллеристы старых крейсеров. Правда, обладая вдвое меньшей скорострельностью, они успели выпустить по японцам столько же снарядов, сколько и их флагман тоже переключившийся на новую цель. Все же стрелять приходилось по очереди, чтобы видеть всплески падений именно от своих снарядов, и тем самым корректировать взятый прицел. И только скорострельные орудия «Славы» позволяли крейсеру пару раз произвести очередной залп, не дожидаясь своей очереди. Но золотых попаданий более не случилось. Два оставшихся судна постепенно зажгли и разбили попаданиями десятков 203-мм и 120-мм снарядов, после чего принялись банить орудия, оставляя за кормой два искореженных и пожираемых огнем остова, уйти которым из залива, ставшего для них ловушкой, было не суждено. Разве что на дно.