С конца X века, видя политические преимущества от союза с саксами, верхушка ободритской знати постепенно начинает принимать христианство. Христианские правители ободритов как правило признавали верховную власть немецких императоров и поддерживали тесные союзнические отношения с датским королевским домом, однако, их отход от традиций вызвал противоречия и вражду в самом ободритском обществе. В итоге принимавшие христианство законные ободритские князья воспринимались своими подчинёнными как тираны и предатели и могли утверждаться и поддерживать свою власть только с помощью союзных саксонских и датских войск. Нередко такие князья бывали свергаемы в ходе языческих восстаний, а их место занимали языческие правители. Начавшееся в конце XI века многолетнее противостояние христианской и языческой династий ободритских правителей в конечном итоге стало одной из главных причин общего ослабления их государства и одной из причин успешного завоеванию его саксонцами в XII веке. В условиях постоянной многовековой борьбы за свои земли с христианами, языческие традиции стали для славянского населения неким видом «национальной идеи» и запрет на них в XII веке вместе с окончательным переходом собственных правителей на сторону саксов-христиан привёл к тяжелейшему духовному кризису, быстрой утрате идентичности и ассимиляции славян немцами.
Вместе с тем, сама их языческая культура вовсе не была примитивной, не только не уступая противостоящей ей христианской культуре, но и во многом её превосходя. Привыкшие к постоянным опустошениям своих земель славяне лучшее из имевшегося у них или приобретённого в ходе войн в других землях посвящали своим богам, возводя им величественные храмы с роскошным убранством. Говоря об ободритах, Гельмольд замечал, что они не заботятся о постройке долговечных домов, все равно постоянно разрушавшихся в ходе вражеских набегов (Гельмольд, II, 13), однако при этом совершенно не переносят какого-либо осквернения их святынь. Этот же хронист, оставил и некоторые описания богов и святынь ободритов:
«Во всей славянской земле господствовало усердное поклонение идолам и заблуждения разных суеверий. Ибо помимо рощ и божков, которыми изобиловали поля и селения, первыми и главными были Прове, бог альденбургской земли, Жива, богиня полабов, и Редегаст, бог земли ободритов. Им предназначены были жрецы и приносились жертвы, и для них совершались многочисленные религиозные обряды. Когда жрец, по указанию гаданий, объявляет празднества в честь богов, собираются мужи и женщины с детьми и приносят богам своим жертвы волами и овцами, а многие и людьми – христианами, кровь которых, как уверяют они, доставляет особенное наслаждение их богам. После умерщвления жертвенного животного жрец отведывает его крови, чтобы стать более ревностным в получении божественных прорицаний. Ибо боги, как многие полагают, легче вызываются посредством крови. Совершив, согласно обычаю, жертвоприношения, народ предается пиршествам и веселью.
Есть у славян удивительное заблуждение. А именно: во время пиров и возлияний они пускают вкруговую жертвенную чашу, произнося при этом, не скажу благословения, а скорее заклинания от имени богов, а именно, доброго бога и злого, считая, что все преуспеяния добрым, а все несчастья злым богом направляются. Поэтому злого бога они на своем языке называют дьяволом, или Чернобогом, то есть черным богом.
Среди множества славянских божеств главным является Свентовит, бог земли райской, так как он – самый убедительный в ответах. Рядом с ним всех остальных они как бы полубогами почитают. Поэтому в знак особого уважения они имеют обыкновение ежегодно приносить ему в жертву человека – христианина, какого укажет жребий. Из всех славянских земель присылаются установленные пожертвования на жертвоприношения Свентовиту.
С удивительным почтением относятся славяне к своему божеству, ибо они не легко приносят клятвы и не терпят, чтобы достоинство его храма нарушалось даже во время неприятельских нашествий» (Гельмольд, I, 52).
Языческие храмы и священные места как правило либо находились вблизи главных политических центров славян, либо сами становились таковыми. Священная роща бога Прове или Проне находилась неподалёку от столицы племени варов, Старигарда.
Так же и в самом этом городе находилось языческое святилище с «медным изваянием Сатурна», разрушенное в X веке. В другом крупном политическом центре этого племени, крепости Плуне, находился храм бога Подаги. О местонахождении центра культа Живы в землях полабов неизвестно. Несмотря на то, что Гельмольд называет Редегаста богом земли ободритов, главный храм, посвящённый этому божеству находился в землях соседних с ними лютичей, городе-храме Ретре. Не исключено, что само переданное хронистом имя этого божества стало результатом путаницы. Так, наиболее ранний источник, оставивший подробные описания этого города-храма лютичей, Титмар Мерзебургский сообщает о том, что Редегост было названием самого города лютичей, а именем почитавшегося в нём божества было Сварожич (Титмар, VI, 23–25). Главный храм верховного бога балтийских славян, Свентовита, находился на мысе Аркона на острове Рюген. Оба этих храма одновременно были и политическими центрами. Наиболее важные решения, к примеру, о начале войны, у балтийских славян принимались с помощью гаданий и жребия. В присутствии высшей знати верховный жрец проводил специально содержавшегося при храме и посвящённого почитавшемуся в нём божеству священного коня через ряды скрещенных копий и по его поведению судил о воле богов. Если священный конь при прохождении через ряды не задевал копий, или задевал их правой ногой, это считалось знаком благосклонности богов к задуманному мероприятию. Такие гадания описываются в храмах Сварожича в Редегосте/Ретре (Титмар, VI, 24), храме Свентовита на Арконе (Saxo Grammaticus, 14.39.9) и храме Триглава в Щецине (Прюфенингский монах, II, 11). Главные храмы и святилища были так же и местами судов.