Но прежде чем заняться новыми делами, требовалось подвести итоги "Африканской компании". Так, откровенно разгромленный итальянский "Флот Красного моря" оставил после себя в прилежащих к Асэбу водах столько потопленных или подтопленных кораблей, что даже простая сдача их на металлолом могла принести свыше миллиона рублей. Дело оставалось за "малым" — поднять это все и отвести на разборку. И пусть судоподъемных фирм в мире имелось в достатке, да и погибшие корабли большей частью нашли свой покой на мелководье, выставляя всем желающим на показ торчащие над водой трубы и мачты, удаленность этих мест от цивилизации и многочисленные акулы, что облюбовали местные воды, превращали процесс подъема в более чем затратное и долговременное мероприятие требующее постоянного пригляда со стороны кого-нибудь из высшего руководства пароходства "Иениш и Ко" получившего права на весь этот металлолом. Да и те корабли, что реально было вернуть к жизни, никак нельзя было оставлять без присмотра. Потому, на родину вместе с приведенными на Балтику трофеями смогли вернуться лишь раненные, да пятерка сопровождающих, в числе которых оказались Иванов и Иениш. Все же, являясь основными владельцами пароходства, именно они имели право принимать решения по столь серьезным проектам, как продажа трофеев и наем судоподъемной компании, а также были обязаны брать на себя хлопоты по окончательному расчету со своими людьми, включая выплаты на лечение и компенсации семьям погибших. Как бы Виктор Христофорович ни желал переложить этот непростой долг на плечи кого-нибудь другого, но именно он повел доверившихся ему людей на войну, и потому именно ему надлежало теперь смотреть в глаза родных тех, кто уже никогда не вернется домой. А число последних к моменту ухода из Асэба возросло до двадцати девяти человек — все же отсутствие антибиотиков и должного медицинского ухода сыграли свою пагубную роль, так что не всем раненым удалось сохранить жизнь. И вот теперь они раз за разом стучались в двери комнат, небольших квартир или домов, дабы принести очередной семье горькую весть. И как было не трудно догадаться, ни в одной из них они не являлись желанными гостями, не смотря на огромные деньги, что оставались лежать на столе или тумбочке после их ухода. Три тысячи рублей, помимо полного оклада за весь срок компании, — именно столько в соответствии с заключаемыми контрактами они обязывались выплачивать семьям потерявшим своих мужей, сыновей или братьев. Да, это были огромные деньги — зарплата за десять лет среднего рабочего. Но в отличие от государственного флота способного позволить себе не считать людские ресурсы, частная лавочка, каковой являлось предприятие организованное Иенишем, могло рассчитывать на пополнение своего состава исключительно за счет своей репутации. А потому, чтобы иметь возможность выбирать лучших из лучших, а не кого Бог пошлет, требовалось делом доказывать выполнение взятых на себя обязательств. Пусть подобное и влетало в копеечку. И хоть оба прекрасно осознавали, что люди потеряли своих родных, а ряд многодетных семей — кормильцев, выданных денег было откровенно жалко. Все же сотня тысяч рублей ой как могли пригодиться им вскорости в виду необходимости устройства не малого количества поселков, шахт, заводиков и складов на Дальнем Востоке.
Эти, а также заботы по регистрации и постановке на ремонт или обслуживание приведенных на Балтику бывших итальянских судов вырвали у Иениша еще пару недель. И пусть никаких препонов в деле документооборота не возникло, эти четырнадцать дней оказались для него настоящим испытанием. Уже на второй день после появления в столице империи ему перестало нравиться становиться центром внимания при любом выходе из дома. В него разве что не тыкали пальцем, завидев идущим на улице или расположившимся в коляске. А ведь не показываться было нельзя. И потому грядущие походы в театры, о которых в ультимативной форме известила его любимая супруга, ожидались Иенишем почти с содроганием. Конечно, не показаться в обществе и не зайти в гости к знакомым офицерам он не мог, но как же его начала раздражать та шумиха, что была поднята газетчиками вокруг его имени.
Наверное, именно потому очередное приглашение на встречу присланное императором он воспринял со вздохом глубокого облегчения. А может дело обстояло в том, что ожидали его не в одном из дворцов столицы и ее пригородов, а за сотни верст — в Нижнем Новгороде, где как раз вовсю шла грандиозная выставка. Так что имелся весьма неплохой шанс "затеряться" на время и надеяться, что связанная с его именем истерия, ставшая популярным трендом скучающего столичного общества, закончится куда быстрее в его отсутствие. Ведь падкая на всевозможные сенсации толпа всегда очень быстро теряла интерес к тому или иному, если исчезал сам источник возникновения интереса.
Вообще, изначально, ни Иениш, ни Иванов, вернувшись в Россию, даже и думать не думали о скорейшем появлении на этой выставке. Да, рано или поздно они непременно отметились бы на ней, хотя бы для ознакомления с отделом выставки под номером 5, имевшем наименование "Охотничьи, пушные и рыбные промыслы", а также отделом номер 7 — "Горное дело и металлургия", интересы, в развитии которых, они имели более чем масштабные. Но кто бы что ни говорил, а желание императора, по крайней мере для этих двух людей, являлось законом. Потому вскоре все семейство Иенишей в сопровождении друга семьи с простой русской фамилией — Иванов, отбыли из просто столицы Российской империи в ее хлебную столицу, куда на осмотр достижений "народного хозяйства", как пошутил Иван, стекались сотни тысяч людей со всех уголков империи. Не даром же к открытию выставки из 183 городов России были проложены специальные маршруты, дабы людям было возможно прибыть на это мероприятие с минимальными издержками, как по времени, так и по деньгам.
И пусть строительство новых железнодорожных путей с вокзалами и спуск на реки новых пароходов влетели в копеечку, эти средства остались внутри страны, дав работу сотням предприятий и десяткам тысяч людей, вдобавок улучшив насыщенность транспортных путей империи новой техникой. Так что эффект от организации выставки вышел даже не двойной, а тройной. Что, в принципе, и ставилось в основных целях при начале всего данного проекта.
Да и цены на билеты этих конкретных маршрутов оказались более чем приемлемыми даже для простого рабочего люда. Впрочем, то же самое можно было сказать про цену входного билета непосредственно на выставку. Причем, для многих слоев граждан проход оказался и вовсе бесплатным, что, несомненно, способствовало повышению количества посетителей. Правда, данный шаг серьезно сказался на денежных поступлениях в кассы, но ведь никто и не предполагал, что окажется возможным окупить все вложенные средства одной лишь продажей билетов.
Внесли свою посильную лепту в виде пары серебряных рублей и чета Иениш, что сейчас вместе с детьми стояла рядом с Иваном. Однако, не смотря на живой интерес плещущийся в глазах пришедшего из далекого будущего гостя, мысли его в данный момент были далеки от технических новинок и прочих экспонатов свидетельствующих о гениальности народа государства российского. В преддверии очередной встречи с самодержцем, коя была назначена как раз в хлебной столице России, он вспоминал свое первое знакомство с этим могущественным человеком, ведь ответы на поднятые именно тогда вопросы должны были пролиться на свет уже в ближайшее время.