«Галантный, — язвительно подумал Казбек, — как будто из дворянского салона, а не с соседней улицы».
— Так что же вы мне скажете? — все так же не глядя в глаза Казбеку, повторил Саидханов.
«Начальник должен как можно больше молчать. Когда молчишь — не говоришь глупостей, это уже немало, — наставлял Казбека при расставании старейший редактор издательства Магомед-Расул. — И еще запомни одно золотое правило — старайся, чтобы не тебя спрашивали, а ты спрашивал».
Сейчас Казбек вспомнил эти наставления старшего друга и постарался последовать им.
— Скажите, пожалуйста, откуда вы знаете о сокращениях? — не отвечая на вопросы Саидханова, спросил Алимов. — Полоса в типографии, а туда, как известно, вход посторонним категорически запрещен.
Саидханов смутился:
— Вы не доверяете мне?
— Почему же, я просто выясняю. Налицо нарушение, я выясняю, кто виноват, кто пустил вас в типографию? Видимо, нужно будет каким-то образом наказать виновных.
— Никто не виноват, — грубо сказал Саидханов, краснея. — Вы прекрасно знаете, что у меня жена работает в типографии, ну, она вынесла мне полосу, ну и что здесь такого?
— Нарушение, — как можно мягче сказал Алимов.
— Ну да, конечно, у вас все права, — пробубнил Саидханов, — но почему не согласовать с автором?
— Вас не было, я согласовал с отделом, времени тоже не было — номер уже подписан в свет. А насчет того, что ваша жена работает в типографии, я не знал. Теперь буду знать.
— Это не имеет значения, — побагровел Саидханов, — вы больше нарушили, чем она, вы произвольно сократили!..
— Я убрал то, что считал нужным убрать. Против Идрисова нет никаких фактов, а по материалу невольно складывалось впечатление, что во всем виноват он. Натяжка получалась, вот я и убрал эту натяжку. В газете все должно быть четко.
— По-вашему, надо ждать, пока вора поймают за руку? — ледяным тоном спросил Саидханов. — Вы за попустительство? Вы это рекомендуете? А я утверждаю, что все отразил в протоколе…
— В фельетоне, — поправил его Алимов.
— Какая разница, фельетон — протокол, не в этом дело! Какие вам нужны факты? Разве тонны краденого зерна — это не факты? И это все имеет, имеет, я еще раз повторяю, непосредственное отношение к комбикормовому комбинату, к Идрисову! Атмосфера бесконтрольности, товарищ Алимов, порождает воровство!
— А вы бы хотели, чтоб комбинат расставил по всем дорогам контрольные посты? По-моему, это не его функция.
— Я думаю, вы просто выгораживаете Идрисова, — зло сказал Саидханов.
— Зачем мне это? — искренне удивился Казбек.
— Знаете, что он человек влиятельный.
— Об Идрисове я впервые слышу от вас, из вашего фельетона узнал, что он существует, — задетый за живое сказал Казбек.
— А я думал, новый редактор — молодой человек, смелый, справедливый, — сказал Саидханов вставая.
Он покрутил фуражку с кокардой, собираясь ее надеть, но вдруг задумался, прижал фуражку к груди и спросил вкрадчиво: — А что, если я потребую вернуть статью?
— Я думаю, вы этого не сделаете, — заметно дрогнувшим голосом сказал Казбек.
— Почему? — почувствовав слабинку, увереннее спросил Саидханов.
— Статья нужная, полезная…
— А если я все-таки обяжусь?
— Ну зачем же так, — заколебался Казбек, — как же так… номер подписан.
— Ладно, — сказал Саидханов, — на этот раз я прощаю вас, но в будущем не потерплю! — и надев фуражку, он вышел из кабинета с видом победителя. Выходя, Саидханов оглянулся, бросил взгляд на Казбека. Тому его маленькие, близко посаженные черные глаза показались дулом двустволки.
На следующий день, в воскресенье, провожая Алимова на автовокзал, Галич спросил о Саидханове. Алимов рассказал, как было дело.
— С ним надо держать ухо востро, — предупредил Галич, — опасный человек. Ты понял, что двигало его рукой, когда он писал сегодняшний фельетон, этих своих «грызунов»?
Алимов пожал плечами.
— Для него главное: свести счеты с Идрисовым, для этого он и затеял фельетон.
— А что они, враги? — спросил Казбек.
— Друзьями их не назовешь, — улыбнулся Галич. — Мне рассказывали, что когда-то Идрисов был председателем нашего райисполкома и помешал Саидханову стать прокурором района. Вспомнил на бюро его похождения…
— Какие? — с интересом спросил Казбек.
— Саидханов когда-то окончил Ленинградский юридический институт, работал здесь в районе следователем. Был он тогда еще молодой и вот поехал однажды на свадьбу в свой родной аул, напился там, стрелял из пистолета, в воздух, разумеется. Дальше — больше: начал браниться, оскорблять сидящих в застолье, девушек не приглашал на танец, а приказывал им выходить в круг дулом пистолета. Ну, народ, конечно, не стерпел. Сшибли его с ног, связали, отобрали пистолет… Получил он строгое взыскание и по работе, и по партийной линии. Ну вот, а когда его хотели назначить прокурором района, Идрисов вспомнил эту историю. Не назначили Саидханова, и с тех пор он затаил злобу. Теперь надеялся рассчитаться…