- Так куда же вы шли? - выдержав паузу, спросил офицер.
- Далеко, в Северную Индию, - негромко ответил старик.
- Странный вы избрали маршрут. - усмехнулся Кутергин.
- Может быть, единственный из оставшихся. - Слепец спрятал в ладонях маленькую чашечку. - А ты знаешь караванные пути?
- Я приехал сюда рисовать землю на бумаге, делать карты, по которым можно найти дорогу без местных проводников.
- Значит, ты ученый? - уточнил старик. - Но ты же и воин? Или не так?
- Так, - согласился Федор Андреевич. - Любой грамотный военный должен быть еще и ученым. И не переставать учиться, чтобы уметь побеждать.
- Как твоя голова? - Слепой лекарь неожиданно переменил тему.
- Спасибо, значительно лучше.
Старик кивнул и погрузился в свои мысли. Его сын молча пил чай, словно разговор отца с русским офицером его совершенно не касался.
- Чем я могу отблагодарить вас за лечение? - нарушил затянувшееся молчание капитан.
- Ты еще не выздоровел окончательно, - усмехнулся слепец - и кто знает, вдруг позже ты проклинать буаешь тот день и час, когда встретился с нами? Поэтому не спеши с благодарностью.
- Ты говоришь загадками.
- Вся жизнь на земле - загадка. - Старик протянул чашечку сыну и тот наполнил ее чаем. - Мусульманин, который был с вами, ушел?
- Да, - подтвердил Федор Андреевич. - Почему вы все время спрашиваете о своих единоверцах? Опасаетесь их?
- Правильнее сказать: не доверяем, - ответил сын старика. - Среди мусульман нет единства, и многие из нас идут путями своей веры.
«Религиозные разногласия». - Кутергину сразу стало скучно. Он знал, что ислам делился на две большие ветви: суннитов и шиитов, а еще существовали множество сект. Влезать в дебри толкований Корана не хотелось, да и слабое знание языка не позволяло. Одно - поддерживать бытовую беседу, и совсем другое - вступать в теософские споры.
- Ты знаешь, где он сейчас? - вкрадчиво поинтересовался слепец.
- Нет, - сразу поняв, что речь о Нафтулле, честно ответил Федор Андреевич. - У нас с ним нет ничего общего.
- Время покажет, - протянул старик. - Иди, тебе нужно отдохнуть.
Судя по всему, он не намеревался продолжать беседу. Капитан встал, поблагодарил за чай, подозвал Епифанова и пошел к себе.
- Поздно вечером, уже без посторонней помощи, он вновь выбрался на улицу. Старик и его сын опять сидели у костра и пили чай. Днем слепой лекарь наложил свежую повязку, дал Кутергину выпить каких-то снадобий. Лихорадка больше не возвращалась, опухоль на плече спала, и рука действовала нормально - наверное, хорошо помогли тонкие золотые иголки, которые старик втыкал в тело. Поначалу Федор Андреевич воспринял столь необычный способ лечения с опаской но потом успокоился.
Русского офицера все более и более интересовал слепой восточный врач, неведомыми судьбами занесенный в дикие края, лежавшие вдали от караванных троп селении и городов. Какие ветры сорвали его с насиженных мест и погнали вместе с сыном в дорогу через огромные пространства? Какие тайны несет он в своей душе?
- Мы не закончили разговор, - присев у костра сказал Федор Андреевич.
- Ты видишь звезды? - Слепец поднял лицо к небу. - Они рождаются и умирают, как люди, но век человека много короче. Зато он тоже живет среди ледяной пустыни в мире зла и насилия.
Капитан слегка поворошил кизячный костерок. Небольшой сноп искр взметнулся к небу. Неожиданно его прочеркнула тонкая быстрая тень, и в глинобитную стену над головой Кутергина что-то глухо стукнуло. Обернувшись, он с удивлением увидел длинную стрелу - к ее еще дрожавшему от удара древку шнурком была привязана записка. Федор Андреевич оборвал шнурок, развернул бумажку и при слабом свете тлеющих углей прочел: «Русский! Оставь Шейха, его сына и уходи! Срок: два дня».
Кутергин смял бумажку и недоуменно пожал плечами: чушь какая-то! Но тут же расправил ее и поднес ближе к свету: да, он не ошибся! Среди дикой пустыни грубая стрела принесла в развалины древней глинобитной крепости записку на французском языке!..
***
- Они предупредили тебя? - Это был даже не вопрос, а горькое утверждение.
Федор Андреевич обернулся - старик сидел неестественно прямо, уставившись незрячими глазами в огонь, и напряженно ждал ответа.
- О чем ты? - Кутергин попытался изобразить недоумение, надеясь выиграть время: сначала надо переговорить с Денисовым.
- Не лги. - Слепец предостерегающе поднял руку. - Слух давно заменяет мне зрение: слышал же я стук стрелы и шорох бумаги. Слышал, как участилось твое дыхание. И здесь мой сын, а он не слепой. Я догадываюсь, что они написали тебе.
- Кто они?
- Кто? Ты еще молол и но понимаешь, что ткань жизни тоньше кисеи. Вправе ли я бросить тяжкий камень своей тайны на ткань твоей жизни- Скажи, они назначили срок?
- Да, два дня, - вынужденно признался капитан.
Старик притянул сына ближе к себе и о чем-то пошептался с ним. Потом обернулся к русскому:
- Ты должен сделать выбор. Оставшись здесь или взяв нас с собой, ты подвергнешь серьезной опасности себя и своих людей.
- Казаки храбрые и умелые воины, - ответил Федор Андреевич.
- Их очень мало, - вступил в разговор до того молчавший сын старика. - Пусть каждый из них герой, но их горсть!
- За этой горстью стоит могучая Держава! - запальчиво возразил Федор Андреевич.
Слепец горько усмехнулся и осуждающе покачал головой.
- Еше не было на свете государства, которое дорожило бы каждым своим подданным. Я слышал, много лет назад персидский шах подарил вашему царю алмаз за жизнь посла. А за вас вряд ли хоть что-то заплатят: вы просто бесследно исчезнете в пустыне.
Федор Андреевич подозрительно взглянул на старика - откуда ему известны подробности гибели русского посла Грибоедова? Кто же сидит перед ним: слепой мудрец-врачеватель или?..
- Ты знаешь обычаи шахского двора?