— Однако рисковать дальше было просто нельзя, — добавляет Си Тха. — Слишком много труда вложили мы в нашу типографию, слишком ценен для нас каждый человек, работающий здесь, чтобы можно было оставаться на поверхности вместе с людьми, машинами и всем имуществом… Поэтому мы надолго перешли в пещеры и гроты.
Сюрприз: мы получаем в подарок только что отпечатанные буквари и маленькие календари. Букварь предназначен для лаосских школ, действующих в освобожденных зонах. Помещенные в нем рисунки изображают предметы, хорошо знакомые маленьким лаосцам: лук, стрела, нож, которым прорубают путь в зарослях, миска для риса, деревянная соха и плуг. На страницах букваря есть слон и буйвол. А вот и вода, текущая по выдолбленным бамбуковым стволам. Пест в виде толстой палицы (такой же мы видели в хижине народности таи) опускается в ступу, наполненную нелущеным рисом. Вот мать, купающая малыша в деревянном корытце, и отец, разжигающий костер в джунглях. Дальше — крестьянин собирает с поля кукурузу и рис, партизаны идут в атаку…
Просмотр календарика откладываю на более поздний час. Пока что записываю текст лозунга, вывешенного внутри грота: «Будем работать лучше и производительнее. Выполним задания Центрального Комитета Нео Лао Хаксат!»
Поднимаемся на поверхность. Под скальным навесом стоит самодельный стол для пинг-понга. Двое молодых наборщиков, вышедших из грота вслед за нами, щурятся под лучами солнца, расправляют уставшие плечи и хватаются за ракетки.
Несколько дальше, на небольшой полянке, вырубленной в чащобе леса, укреплена между двумя деревьями волейбольная сетка, окрашенная в зеленый цвет: маскировка.
Полдень. Жара. Доносится гул приближающихся самолетов. Я довольно точно произношу их название по-лаосски: хыа бинъ Америка. Мой лаосскпй словарь постепенно увеличивается. Я запоминаю новые слова и фразы: бомбы — ла бе, грот — тхам, воздушная тревога — ксан нъя фай. Просматриваю еще раз полученный утром букварь, ломаю голову над расшифровкой сложного лаосского алфавита. Лаосцы, как объяснил мне вечером Фом Конг — работник ЦК Нео Лао Хаксат, ответственный за вопросы информации и пропаганды, — заимствовали тайскую письменность, основанную на старокхмерской скорописи и включающую много элементов из индийского письма деванагари.
У лаосцев два алфавита: одним пишутся религиозные тексты, используемые во время богослужений и в буддийской философии, особенно на священном языке пали; другой алфавит — массовый, обиходный. Однако различие между обоими алфавитами незначительно.
— А лаосский язык? — спрашиваю я.
Меня действительно очень заинтересовал этот оригинальный язык. Моносиллабический, то есть односложный, как и вьетнамский, он все же имеет свои специфические особенности; собственно, он относптся к группе языков таи, на которых говорят многие жители, населяющие территории между Южным Китаем и Бирмой, а также между Сиамом и Тонкинским заливом. Лаосский язык похож на сиамский или на разговорный язык народности таи, живущей в горных районах Северного Вьетнама. У пего несколько сменяемых интонаций. Зато неизменными остаются отдельные слова. Их грамматическая функция определяется группой, к которой они относятся, и местом в предложении. Род и число обозначаются вспомогательными словами. Например, для определения времени какого-либо события в соответствующем контексте используются наречия «сегодня», «вчера», завтра». Словарный запас лаосского языка очень богат — особенно в области явлений, касающихся конкретных фактов.
Имеются три диалекта, или говора: одним пользуется сельское население, вторым — городские жители, третьим — буддийские монахи. Последние ввели в лаосский словарь многие выражения, заимствованные из священного языка пали: ведь этот язык играет большую роль в буддийском богослужении. Кроме того, лаосский язык дифференцируется географически: диалект жителей Северного Лаоса значительно отличается от диалекта населения Юга страны.
Лаосцы любят музыку и песни — эпические, воспевающие подвиги героев, и лирические. Герой многих народных легенд, которые передаются из поколения в поколение, — Сиенг Миенг, крестьянин-весельчак, оставляющий в дураках гордых монархов и спесивых аристократов, высмеивающий алчных купцов, хитрых сельских богачей и жестоких тупых чиновников.
Когда-нибудь Лаос станет сущим раем для этнографов, языковедов и натуралистов, придет время планового исследования еще не тронутых природных богатств, знатоки займутся научным анализом фольклора. Но для этого нужен прочный мир.