— Это хорошо. А что мешало вам потом?
— Прошлой весной, как раз в период дождей, в горах началось половодье. Бурно разлившиеся потоки и речки сметали все, что встречали на своем пути. На некоторое время фабрику остановили. Надо было защитить машины и все наше хозяйство…
— А какие еще трудности?
— Ну, во-первых, недостаток опыта, профессиональных знаний, привычки к работе в коллективе. Есть и языковые трудности: на фабрике заняты представители тринадцати различных этнических групп. Большинство рабочих пришло к нам, имея лишь смутное понятие о процессе прядения и машинном ткачестве. А ведь переход от веретена и примитивных кросен к машинам — дело совсем не простое. Этому надо было научиться. Мало кто умел читать и писать, когда начинал работу на фабрике. Теперь же у нас совсем нет неграмотных. В этом году ЦК Нео Лао Хаксат прислал к нам опытных учителей. Кроме того, более грамотные рабочие подтягивают отстающих. Мы осуществляем лозунг, хорошо известный на всей территории освобожденных зон: «Если ты знаешь на одну букву больше, чем твой сосед, — научи его этой букве!» Проводим мы и политучебу.
Как бы вспомнив самое важное, Хеуан с гордостью в голосе произносит:
— Да, мы уже в этом году получили большую партию машин. Обещали нам и электроагрегат…
Осматривая оборудование и знакомясь с работающими на фабрике молодыми женщинами, я вспоминаю текстильные предприятия, которые мне довелось видеть в Лодзи и Ташкенте, в Пхеньяне и Ханое. Огромные фабричные цехи, современные машины, механизированные поточные линии… Да, все это так, но с чего-то надо начинать?! Вот это начало будущей лаосской промышленности мы и видим собственными глазами. Трудно забыть то, что говорили нам вчера: кустарное ткачество не обеспечивало потребностей населения, ткань стоила очень дорого и люди носили одежду долгие годы, а дети ходили в лохмотьях. Перекупщики, привозившие вьетнамские товары, продавали их в горных селениях по очень высокой цене.
Теперь из сырья, доставляемого в основном из Вьетнама, производят ситец для легкой женской одежды, а также хлопчатобумажную ткань для мужских рубах и брюк. Кроме того, на этой фабрике делают противомоскитные сетки и полотенца. И мне понятна гордость продавщицы ларька и представителей местной администрации, показывавших на собственную продукцию и говоривших: «Это наше!»
Над станками свисают каменные глыбы неровного свода пещеры. Девушки ритмично двигают педалями. Белая в черную клетку с цветной кромкой ткань медленно, метр за метром, навертывается на барабан. Завтра нам подарят по куску этого материала — на память. А пока я вижу, как девушки выносят кипы готового ситца. Нам показывают его рисунок — хотят похвалиться своей работой. В глубине пещеры устроен склад; отсюда ткань отправляют в села но разнарядке.
…Передавая символический подарок — кусок польского ситца, рассказываю о фабриках в Лодзи, Пабьянице и Згеже. О наших предприятиях, ограбленных и разрушенных гитлеровскими оккупантами. О том, как рабочим этих предприятий пришлось все начинать сначала. О памятных старшему поколению временах, когда на прядильных и ткацких фабриках нещадно эксплуатировался труд детей, когда рабочий день длился 15–16 часов, а власть фабрикантов была безграничной.
Сидящий рядом со мной товарищ М. внимательно слушает мой рассказ. И я стараюсь говорить медленно, чтобы Си Мои успевал переводить. Товарищ М. подтверждает: да, он на собственном опыте знает, что такое работа на крупной текстильной фабрике, принадлежащей капиталисту. М. — вьетнамец, родился в городе Намдинь. Уже два года он работает инструктором в освобожденных зонах Лаоса.
— Тяжело вам жить вдали от семьи, от родного города? — спрашиваю его.
Он утвердительно кивает головой. Я знаю, что нет такого дня, когда он мысленно не стремился бы к Намдиню — разрушенному бомбами городу, который живет несмотря ни на что.
— Мы нужны тут… — негромко говорит М. — Так же, как и вы.
…Еще один грот. Печи, трубы, меха. Мотки проволоки, груды металлолома. Клубы удушливого дыма, снопы искр… Кузница? Да, кузница. Пока здесь делают лопаты, ножи, мотыги и другие мелкие сельскохозяйственные орудия. Часть сырья доставляется из Вьетнама. А в основном металл поставляет лаосским кузнецам… враг! Металлические части разбитых вражеских автомашин, обломки сбитых американских самолетов и вертолетов очень нужны для производства сельскохозяйственных орудий.