Эта кузница — так же как текстильная фабричка и фармацевтический заводик, который мы посетили еще на первом этапе нашей поездки, — удовлетворяет нужды населения. Подобных маленьких предприятий в освобожденных зонах много. Разбросанные в джунглях, укрытые в горных пещерах, примитивные и невзрачные, они таят в себе залог будущего. Того будущего, в котором бедная, отсталая, аграрная страна станет создавать свою крупную промышленность, используя природные богатства, втуне лежащие глубоко под землей…
— Таких кузниц и мастерских у нас несколько: в Сиенгкуанге, в Муонгсае и других провинциях Верхнего Лаоса… В южной части страны их нет. По они будут, непременно будут! — говорит заведующий кузницей Тхит Фай.
На стене вижу надпись: «Лучше умереть в бою, чем сдаться!»
Когда Тхит Фай просит меня сказать несколько слов, я кладу на стол символический подарок: нож, сделанный на заводе имени Сверчевского из герлаховской нержавеющей стали.
— Есть в Варшаве, столице страны Полой, завод, выпускающий металлические изделия, — громко говорю я. — Сто лет назад это была маленькая, скромная мастерская. Там работали первые наши революционеры…
Вечер еще не наступил. Мы успеваем налюбоваться окружающим пейзажем. По склонам гор белесоватой пеленой сползает туман. В небе тянутся лохматые облака. Бурая дорога густо усеяна воронками от бомб. Некоторые из них заполнены грязной дождевой водой. Мы едем по дну глубокого ущелья. На склонах буйствует тропическая зелень, свисают петли лиан и ветки кустарника. Темные отверстия в обрывистом склоне — укрытия.
Наш газик идет по руслу речки. Затем нас снова окружают непроходимые джунгли. Бамбук, дикие бананы, огромные папоротники, фруктовые деревья. Изредка в мешанине листвы, стеблей и веток видны лиловые, белые и огненно-желтые цветы. Солдат из нашей охраны резким жестом вдруг приказывает шоферу затормозить и готовится выстрелить. Дикий петух с красной грудкой и красивым темно-синим хвостом низко, тяжело пролетел над кустами и исчез в чащобе леса. Боец промазал.
Минуем заброшенные рисовые поля. Сорняки быстро завладевают опустевшими плантациями. Едем мимо хижин-призраков, хижин-теней. На ветру колышатся обрывки циновок, валяются плетеные корзинки…
Но жизнь сильнее смерти. Мы знаем, что окружающая местность, хотя она и кажется на первый взгляд опустевшей, отнюдь не безлюдна: в гротах и пещерах, в джунглях и подземных укрытиях живут и трудятся люди. Пробиваются сквозь пепелище и руины молодые побеги бамбука. Блестит водяная гладь каналов, обсаженных маскирующей зеленью. В огромной воронке от бомбы создан пруд, и там разводят рыбу. А но исчезающей в чащобе тропинке шагает гуськом колонна подносчиков грузов…
Рядом с дорогой шумит бамбук. Он цепляется за нашу машину гибкими длинными ветвями. И, мне кажется, шепчет: «Вернись!»
Лаосская тетрадь
1
Эту тетрадь, которая верно служит мне в новой поездке по Лаосу, я купила на базаре во Вьентьяне. Как и все базары в мире, а восточные особенно, он шумлив, красочен, полон неожиданностей. Фрукты и овощи, рис и кукуруза, зелень и приправы, корзинки и мешки, до отказа набитые всякой всячиной, странные по форме коренья, клубни, фантастические стебли растений с неведомыми мне названиями… Лягушки и ящерицы, усатые рыбы и разные змеи, черепахи и моллюски — все тут идет в пищу. Сидят торговки, головы которых повязаны клетчатыми платками. Толпятся женщины-покупательницы в длинных, до щиколоток, юбках. Много буддийских монахов с обритыми головами в огненно-оранжевых одеяниях. Некоторые из них держат в руках круглые, похожие на бубны, корзиночки из молодых веток бамбука. В таких плетенках обычно подают к столу горячий рис. Кое-где расставлены низенькие столики, за которыми люди едят, сидя на земле. В некоторых ларьках выставлены статуэтки божков с мягкими, загадочными и немного печальными улыбками.
Моя тетрадь — в голубой обложке, на которой напечатана карта Лаоса, усеянная надписями на лаосском языке. В очертаниях страны, многократно виденной на больших картах, я искала знакомые мне места. Далеко отсюда Верхний Лаос… Вот уже третий раз я в этих краях, но лишь впервые нахожусь в другом конце страны, где быстро течет Меконг, а на той стороне великой реки начинается территория Таиланда. Да, здесь совсем иной Лаос, чем там, «у красных», — тот мне знаком, близок, памятен. А тут, в столице, я впервые. Собственно говоря, это одна из столиц.