Динозавр неохотно разжал челюсти и отступил назад, оберегая искалеченный бок. Из раны хлестала кровь, и на расстоянии невозможно было определить, насколько она серьезна. Судя по всему, рана причиняла ящеру невыносимую боль – он даже не задержался у тела поверженного противника, чтобы отведать его мяса.
Более того, на глазах Стокуэлла он повернулся к воротам, намереваясь скрыться в темноте джунглей, простиравшихся за границей городских стен. Он уходил! Еще несколько секунд, и он будет потерян для Стокуэлла навсегда!
Профессор двигался, словно в полусне, едва сознавая, что он торопливо шагает к гигантскому доисторическому ящеру, который в этот миг поворачивался к нему спиной. Почувствовав чьи-то пальцы, схватившие его за рубашку, Стокуэлл решительно вырвался. Уж если он не смог сфотографировать динозавра или посадить его в клетку, то по крайней мере хотя бы пощупает его рукой.
Сейчас или никогда.
Профессор потянулся к извивающемуся хвосту и увидел, что тот движется ему навстречу. Цератозавр не видел Стокуэлла, а если и видел, то обращал на него столько же внимания, сколько медведь гризли на комара. То, что произошло в следующую секунду, было самым заурядным несчастным случаем, в котором больше всех был повинен сам Стокуэлл.
В последний момент он попытался увернуться и поднял руки, защищая лицо, но было слишком поздно. Твердый кончик хвоста молниеносно хлестнул профессора по голове, сорвав клочок кожи с его черепа, и сбил Стокуэлла с ног, повалив его в грязь.
Мир перед его глазами закружился и перевернулся, чернота ночи сменилась кровавым багрянцем, но даже и теперь профессор продолжал наблюдать за чудовищем своей мечты, которое протиснулось сквозь ворота и исчезло в темноте.
Стокуэлл мог поклясться, что видел фигурку одетого в черное худощавого старика, со скоростью ветра скользнувшего вслед за динозавром.
– Либо мы уходим сейчас же, – сказал Римо, – либо мы останемся здесь навсегда.
Сибу Сандакан поднял Стокуэлла на ноги. Из раны на его голове сочилась кровь, однако было непохоже, что профессору грозит серьезная опасность. Разумеется, он задержит своих спутников в дороге, но им было не привыкать.
– А как же доктор Морленд? – спросил Сибу дрогнувшим голосом.
– Она не идет с нами, – ответил Римо.
– Одри? – Профессору Стокуэллу хватило сил расслышать и узнать имя, но он по-прежнему не мог сфокусировать взгляд.
– Мы встретимся с ней позже, – пообещал Римо.
Вокруг погибшего слона собралась кучка туземцев. Некоторые тыкали животное копьями, другие смотрели на чужаков, указывая на них пальцами и осыпая проклятиями. Римо вполголоса выругался.
Бежать было бессмысленно – туземцам не составит труда отыскать их в джунглях. Будь Римо один, он легко ускользнул бы от дикарей либо устроил засаду и перебил их до последнего человека, но Сибу и Стокуэлл значительно ограничивали свободу его действий. Поэтому он решил, что будет лучше покончить с этим делом сейчас же, не сходя с места. Это означало уничтожить все племя, но Римо совсем не хотелось несколько дней напролет отсиживаться в укрытии, уклоняясь от копий и стрел.
К ним приближались шестеро или семеро туземцев, переговариваясь между собой, и Римо уже собирался выйти им навстречу, когда в грудь их вожака вонзилась стрела, швырнув дикаря на землю. Тут же просвистела вторая стрела, свалив его соплеменника, стоявшего слева, а затем и третья, унесшая жизнь долговязого циклопа, шедшего следом за главарем.
Этого было достаточно. Туземцы взвыли в один голос и бросились наутек. Уже секунду спустя Римо и его спутники оказались наедине с мертвым слоном и несколькими десятками изуродованных человеческих трупов.
– Отличная стрельба, – сказал Римо Чиуну. – Я вижу, ты не терял времени зря.
– Я был занят совсем другим делом, – ответил кореец. – Я охотился на дракона.
– Ну и?...
– Я не стал его убивать. У него нет ни сокровищ, ни волшебства. Моим сородичам он не нужен.
– Что ж, попытаем счастья в другой раз.
– Во всяком случае, ты нашел, что искал. – С этими словами Чиун кивком головы указал на светящийся фонтан.
– Пускай им занимаются другие. Спасибо, что помог нам, папочка.
– Я должен был удовлетворить свое любопытство, – промолвил Чиун. – Это очень, очень странное и необычное место.
– Можешь повторить свои слова еще раз.
– Бессмысленное повторение слов – верный признак глупца.
– Прости, папочка. Я был не прав.
– Нам пора, – заявил Чиун. – Я и без того пропустил слишком много телепередач.
– Согласен.
Римо вынул из кармана маленький передатчик, нажал кнопку и положил коробочку рядом со слоном. Аппарат не издал ни звука; не заметил Римо и вспышки лампочек.
Если прибор неисправен, это не его забота.
Римо повернулся и двинулся к воротам, догоняя остальных, которые опередили его ярдов на пятьдесят.
Глава 20
Они услышали звук вертолетных двигателей два часа спустя, отойдя от древнего города на приличное расстояние. Сибу Сандакан посмотрел вверх, выискивая источник звука, но плотный полог джунглей закрывал летящий аппарат. Еще не начался рассвет, но даже движущиеся огни не могли проникнуть сквозь нависшие над головой кроны лесных гигантов.
– Похоже, к туземцам едут гости, – сказал Римо, подмигивая малайцу.
Они пустились в обратный путь, уже не опасаясь погони. Покидая город, Римо мельком подумал о цератозавре, но Чиун тут же показал ему место, где чудовище вломилось в лес, двигаясь к северу и оставляя широкий кровавый след. Даже если ящер уцелеет, думал Римо, он еще долго будет обходить город стороной, памятуя о беспокойстве и страданиях, которые ему довелось пережить.
Интересно, способен ли динозавр хранить воспоминания?
Как бы то ни было, отныне ему не суждено слышать рокот барабанов, призывающих великого Нагака, не суждено утолять свой голод человеческими жертвами. Древнему ящеру придется вернуться к старому испытанному способу и добывать пропитание охотой. Ничего не поделаешь – выживает самый приспособленный.
На рассвете экспедиция остановилась отдохнуть. Доктор Стокуэлл изнемог до предела – потеря крови лишила его сил, и Римо был готов прозакладывать свое скудное жалованье, что у доктора вдобавок еще и сотрясение мозга, но, когда Стокуэлл заговорил, создалось впечатление, что старый ученый сошел с ума.
– Мы должны вернуться назад! – выпалил он, когда Сибу Сандакан перевязывал рану на его голове.
– Дышите глубже, профессор, – посоветовал Римо.
– Оно есть, оно существует! Неужели вы не видели?
– Успокойтесь. Мы уже миновали точку возврата.
Чиун сидел поодаль и, хмурясь, вслушивался в напыщенную профессорскую речь. Не надо было знать корейский язык или уметь читать мысли, чтобы понять, как он относится к бывшему руководителю экспедиции.
– Другие! – возопил Стокуэлл, упав на четвереньки. – Должны быть и другие!
– Не волнуйтесь, док. Мы оторвались от погони. Теперь они нипочем нас не поймают.
– Я говорю не об этих уродливых созданиях! – В голосе Стокуэлла зазвучало неистовство. – Я говорю о динозаврах!
– О ком?
– Уж не думаете ли вы, что представитель доисторического вида мог прожить целых шестьдесят миллионов лет? – осведомился профессор, издав нервный смешок. – Какой абсурд! Как вы не понимаете! Они должны размножаться! У динозавра, как и у любого другого живого существа, должны быть предки!
Профессор разразился хохотом, постепенно перешедшим в визгливое хихиканье, могущее послужить звуковым фоном для фильма о психиатрической лечебнице. Римо смотрел на Стокуэлла, чувствуя, как его кожа покрывается мурашками при виде маститого седовласого ученого, который на глазах утрачивал человеческий облик.
– Десятки! – громко возвестил Стокуэлл. – Сотни! Тысячи динозавров! Неужели вы не понимаете?
– Этот человек – безумец, – сказал Чиун, обращаясь к Римо по-корейски, как бы желая пощадить сумасшедшего. – Когда речь идет о драконах, время не имеет значения.