А весной все эти занавески, салфеточки в доме бабушки Л. станут зелеными. Дом меняется вместе с временем года. И опять не для себя только, но и для окружающих, особенно детей и внуков. Бабушка Л. считает, что если человек занимается детством, он достоин особого отношения.
Как она сама пришла к детству? О, это было давно, четверть века назад! Хотя и до этого что-то было — воспитывала своих детей, писала о педагогике, но та — главная, по ее мнению, — встреча еще не состоялась. И вот однажды она поехала с семьей первый раз в жизни за границу, в образовательное путешествие. Это было в конце восьмидесятых годов прошлого века. Уже было другое время. У бабушки Л. появились друзья в Европе, которые по очереди принимали у себя ее с семьей и детьми — «перебрасывали» друг другу, чтобы она побывала в самых разных учебных заведениях (между прочим, в России издавна именно так получали образование учителя и детские писатели — ездили и смотрели).
— И вот, — рассказывала бабушка Л., — мы с семьей поехали в Европу, потому что в Вечном герцогстве Люксембург появился странный человек. Назовем его господин 3. Он был собирателем культурных ценностей — покупал их по всей Европе и свозил к себе домой. У него был не просто дом, а замок, где имелись особые комнаты, посвященные культурам разных народов — китайская, индийская, скандинавская… Замок состоял из двух строений, находившихся по разные стороны дороги и соединенных подземным коридором. Мои дети обследовали его и сообщили: «Мама, там есть дверца…»
На следующий день к завтраку — а завтрак в этом доме происходил торжественно, с участием всех, кто в нем жил или гостил, — вышла старенькая женщина, которую хозяин представил так: «Это госпожа Клод В., она приехала из Парижа в аббатство молиться и будет тут жить несколько дней».
Потом оказалось, что госпоже Клод В. когда-то принадлежал весь этот замок: она унаследовала его от родителей. Но была женщиной легкомысленной и промотала наследство. Замок продала господину 3., который оказался хорошим хозяином. Вечером дети изучали подземелье и увидели свет в маленькой комнатке, выходящей в подземный коридор, в которой жила эта женщина.
И тем же вечером госпожа Клод В. сказала, что хочет поговорить со мной. Привела меня в эту комнату, похожую на келью, вытащила картонный ящик и сказала…
— А как ты ее поняла? — поинтересовался я.
— Не знаю, — ответила бабушка — я тогда плохо знала немецкий язык, но ее поняла. Так вот, госпожа Клод В. вытащила картонный ящик и сказала: «Я прожила жизнь так, что у меня не осталось ни одной дорогой моему сердцу вещи, кроме этой коробки. В ней лежит то, что тебе, может быть, будет непонятно. И я бы ни за что не никому отдала эту дорогую моему сердцу вещь. Но сегодня утром аббат сказал мне: „Я знаю, у тебя живут русские. Знаю и то, что в этом ящике лежит самое важное, что у тебя осталось. И все же он должен находиться в России. И раз русская женщина оказалась в доме, пусть она увезет его в Россию. Это воля не моя, а духовника моего, ты должна взять эту вещь…“»
И я взяла тот старый ящик и по всей Европе возила его с собой. Конечно, я посмотрела, что в нем. И моему разочарованию не было предела. Какая-то рамочка со шнуровкой. Какие-то карточки, полусломанный колокольчик. Рухлядь. На дне лежала старая книга на итальянском языке, целый фолиант. Я не понимала, к чему все это?
…Прошло немало лет, прежде чем моя знакомая, по стечению обстоятельств занявшаяся совершенно забытой в России педагогикой, открывшая первый в нашей стране непохожий на другие детский сад и обучившая многих воспитательниц, поняла, что старая госпожа Клод В. была ученицей одной из величайших на свете учительниц. А эти непонятные игрушки в ящике — не что иное, как материалы самой Марии Монтессори… Вот какое наследство было передано с рук на руки в той крохотной комнатке в подземном коридоре.
Так случилось, что наследницей стала моя знакомая (ладно, раскрою, ее зовут Елена Хилтунен). После почти столетнего перерыва она возродила в России эту удивительную педагогику. Перевела на родной язык фолиант 1916 года, который назывался «Мой метод. Начальное обучение» и был посвящен, как полагается в сказках, царствующей особе — «Ее Величеству Маргарите де Савуа, королеве Италии»..
Сказка третья
«Бамс!»
— Крабле, бамбле, бух! — говорит Принц, взмахивая волшебной палочкой.
Ступа внучки Бабы-яги, в которую залез Принц, стоит на краю горы и даже не шелохнется.