— Это не мой ребенок!!
— Ну, да, тракториста заезжего, — хохотнул Сергей, и тут же взгляд стал жестким непримиримым. — Ты кому врешь-то?
— Вы…вы не докажете.
— А нам и не надо. Что посеял, то сам и собирай.
— Я ничего не сеял! Я вообще не понимаю…вы…вы…
Алексей поморщился, глядя на совершенно раздавленного, даже смятого, как бумажный фантик, не человека — человечка. Олег был ему противен до омерзения, противен не только по своей лживой сути, а по факту беспринципности и низости его поступков.
Андрей насильно усадил Олега на стул и сел рядом, напротив, с видом сердечного священнослужителя, все понимающего, сочувствующего и появившегося с единственной целью — помочь заблудшей овце стада Божьего, уберечь и спасти.
— Давай поговорим спокойно, к чему нервничать? И отпираться тоже смысла нет. Незачем отказываться от собственного ребенка. Тебе его еще растить. Ане же, согласись, знать о нем не нужно. Не заслужила она подобного. Поэтому ты спокойно, без сентенций и нервных всплесков, собираешь вещи и уходишь к матери ребенка. Бери, что пожелаешь — хоть всю технику, весь интерьер
— Нет!! — подскочил Олег.
— Сядь! И перестань нервничать. Тема неприятная, но повода вести себя как на ринге — нет. Мы прекрасно понимаем тебя. Молодая, симпатичная девушка, неизбалованная, робкая и послушная, тебя боготворит, любит. Естественно ты поддался ее чарам. Тривиальная история, таких сотня в день и 50 % на души населения. Разве мы осуждаем? Нет. Понимаем — да. Но зачем Аню в это вмешивать? Вряд ли она поймет. А что узнает, ясно без гадалки. Мадам Самбритова, женщина горячая, придет к твоей жене, и что будет? Мне лично, как и моим братьям, этот вариант не нравиться. Потому что травмирует Аню. А у нее и так здоровье не богатырское. Поэтому давай избавим ее от душещипательных сцен. Ты уходишь к Гульчате и ни словом, ни делом не даешь Ане о себе знать. Мы здесь сами разберемся с ней, успокоим, поддержим, объясним. За эту сторону дела можешь не беспокоиться. И за остальное. Я действительно тебя понимаю, молодой мужчина… ребенок опять же…нужно обеспечить достойное существование и так далее. Мы тебе поможем. Ты уходишь мирно и навсегда, мы решаем твои материальные проблемы. Щедро решаем. Сколько ты хочешь?
— Чего? За что? — не понял Олег.
— За то, чтобы уйти. За развод и исчезновение с горизонта Аниной жизни.
Олег смотрел в бархатные глаза и не верил, что перед ним человек, а не змей-искуситель, не бездушный киборг. Не верил, что этот человек может говорить чудовищные вещи, совершенно серьезно и без доли стыда или тени совести, предлагать столь подлую сделку.
— Я не продаю жену, — заметил тихо, но внятно, чуть не по слогам.
— Сто тысяч наличными, сразу, как только соберешь вещи, — ответил Андрей тем же ровным тоном, словно не слышал Олега.
— Я не продаю жену! — повторил Кустовский громче.
— Двести, — бросил Алексей. Кустовский повернул к нему голову и с минуту рассматривал, не понимая, как раньше, не видел его истинного лица: черствого и равнодушного.
В его глазах появилась тоска от мысли, что они победят, и Аня останется в их лапах навеки.
— Триста! А хочешь, забери мою квартиру. Хорошая жилплощадь, квадратов для твоего киндера и фрау хватит, — предложил Сергей, поддавшись к Олегу. Это было слишком для него. И он вскочил и закричал в лицо отморозка:
— Я не продаю любимых!!
— Ты уже ее продал, — бросил в ответ Сергей, мгновенно ощетинившись. — И других предаешь. Сейчас.
Олег замер, осознавая и принимая справедливость замечания, и осел на стул, прикрыл лицо ладонями:
— Какой бред. Господи, какой возмутительный бред! Кошмарный сон…
— Перестань, — похлопал его по плечу Андрей, выказывая фальшивое сочувствие. — Все уляжется, наладится, триста тысяч достаточный капитал для жизни. И потом, ты скоро станешь счастливым отцом. Работа, семья…Ты ведь хочешь сохранить работу?
— Это ультиматум? — еще больше побледнел Олег, став уже не белым — серым.
— А он нужен? — выгнул бровь Андрей и, не услышав ответа, кивнул. — Будем считать, что договорились.
Олег просто потерял слова. Мысли хаотично разбрелись в голове, и он пытался их собрать, найти хоть одну, достойную случая, чтобы она могла четко отобразить все, что на его душе, все, что он думает о холеных палачах.
— Вы не поняли, я не продаю любимых, — глухо повторил в сотый раз.
Андрей тяжело вздохнул:
— Это ты не понял, Олег. Анечка все, что у нас есть. Она — бесценна для нас. Ее благополучие, все, ради чего мы стараемся. И ради ее сохранности пойдем на любые крайности. Мне ли объяснять тебе, что ты не оставил нам выбора, подставив ее под удар, подвергая опасности ее здоровье и психику. Ты целенаправленно толкаешь Аню к краю. Разве мы можем позволить тебе ее столкнуть? Давай трезво посмотрим на ситуацию, оценим происходящее. Я, в отличие от тебя, прекрасно знаю, что из себя представляет Гульчата. У меня на нее досье с хороший журнал, и я могу совершенно четко описать все дальнейшие шаги с ее стороны. Она не пойдет на аборт, не захочет. Да и срок уже большой. Но и тебя, понятно, в покое не оставит. Родит, подаст на тебя на алименты, сделает генетическую экспертизу. Это, согласись, будет трудно скрыть от Ани, доброжелателей у нас масса, город не такой большой. Да и не получится — твоя мадам молчать не станет, будет с энтузиазмом бросаться на все амбразуры юриспруденции, чтобы обеспечить будущее твоему отпрыску и себе. Вполне возможно явится к Ане для разговора. Откроет ей глаза на твое возмутительное поведение, предоставит ребенка в качестве доказательства. Что будет с Аней? Как она отреагирует на твое предательство? Она простит тебя? Не знаю. Но будет сильно переживать, мучиться, возможно, решится на беременность в надежде нормализовать отношения. И погибнет. Ты этого хочешь? Надеюсь — нет. Если, конечно, действительно любишь. Значит, увы, выбора нет и тебе нужно покинуть жену сейчас, пока происходящее не вылилось в масштабный скандал, пока Аня в больнице и ее состояние здоровья под контролем врачей. В конце концов, никто тебя не толкал насильно в объятья алчного и просчитанного существа. Это твое желание и твое решение. И вот последствия. Ты сам причина своих бед. Но зачем их делить с любимой? Поступи, как мужчина, уйди. Позвони Ане, объясни, что разлюбил и дальше мучить друг друга нет смысла. Что вы еще молоды и вся жизнь впереди. Что она умница, красавица и ни в чем не виновата, просто пора любви миновала, а будни надоели. И нужно пожить отдельно, каждый сам по себе. Пожелай ей всех благ, счастья в личной жизни, попроси прощения и уходи. И больше никаких звонков и встреч. Никогда.
— Вы бредите, — упрямо качнул головой Олег. Он не желал верить в реальность происходящего, отвергал напрочь вариант, который предлагал ему Шабурин.
— Олег, посмотри на ситуацию реально, оцени равновесие сил. И поймешь, что наше предложение оптимально по совокупности проблем, что ты сотворил. Мы будем рядом с Аней, объясним ей, поддержим, поможем, успокоим. За нее не беспокойся. Да и за себя тоже. Новая семья, ребенок…Ты ведь об этом мечтал. Надеюсь, у тебя будет сын. Ты ведь наследника хотел, я прав? Скоро родится. Разве можно отказываться от такого счастья? Подумай. И потом, мы всегда готовы помочь тебе. Мало триста тысяч, можно обговорить другую сумму, но пойми, это не совсем реально. Она, по-моему, оптимальна и достаточна. Но если что — обращайся, всегда поможем. Ты выполняешь наши условия, мы — сохраняем о тебе добрую память и соответственно…м-м-м…дружеское расположение.
— У меня есть другое предложение, — вскинул взгляд Олег. — Вы катитесь вместе со своими деньгами и предложениями в ад!
— Я говорю о действительности, а не о фантазии.
— Повторяю — я никуда не уйду! Я останусь мужем Ани, а она моей женой! Мне плевать, что твоя протеже придумала на счет ребенка! Он не мой!
— Думаешь, генетическая экспертиза это подтвердит? — скептически выгнул бровь Андрей.