В отличие от своих коллег, мужчина присутствовал во время подобной вспышки заразы в Ороне, поэтому смог заметить схожие моменты. Чума начиналась странно, распространяясь ненормально, вспыхивая то в одном месте, то в другом. Маги трижды проверили источники заражения — но зараза не передавалась ни по воздуху, ни по воде, ни через прикосновения — потому что больные между собой не контактировали. И, что еще безумнее, нигде в окрестностях заболевших не было, да и пробраться сквозь заставы и кордоны было почти невозможно.
Все было знакомо, хоть и неправильно — как будто несчастная Орона была бета-версией столицы, а чума была безумным планом некоего злого гения. И спасения от жуткой смерти не было ни для кого. Да, столица — это не провинциальный городок, хорошие целители в Олире были, но и они могли немногое — лишь облегчить чужие страдания. Несколько авторитетных магов решились исследовать заразу и вывели, что данная крысиная болезнь — некая нетипичная, искусственно выведенная магическая разновидность, но метод лечения у них пока выработать не получалось.
Тем, кто еще не заразился, помогали амулеты и талисманы от крысиной смерти, и большинство магов, расписавшись в своем бессилии, занялись изготовлением артефактов. Кир распорядился расплачиваться за магические безделушки из казны и раздавать бесплатно, но толку от этого было немного.
Сам он также пытался помогать больным, и лечить чуму у него, в отличие от местных лекарей, получалось — но те, кого он исцелял, были лишь каплей в море зараженных.
В лепрозории все время воняло, трупы уносили почти ежедневно, и находиться больше пары часов в душном, пропахшем смертью помещении было невозможно.
Кир устало склонился над очередным пациентом, мальчишкой лет пяти — в последнее время, он помогал только детям, на остальных сил просто не хватало. Да и, если откровенно, вклад Кирилла был невелик — уже после трех-четырех исцеленных он валился с ног. Паршивый из него врач, если честно.
Внезапно засуетились призрачные телохранители, не оставлявшие его одного даже в охраняемом лазарете. И что у них могло случиться?
Отвлекаться во время исцеления было чревато тем, что все придется начинать с начала, и Кир, сцепив зубы, буквально вытягивал болезнь из ребенка. У него должно все получиться сразу, потому что иначе у него не хватит сил на повторное исцеление, а до завтра мальчишка не доживет. Тем более, дохлые пациенты отрицательно влияют на самооценку и репутацию лечащего врача.
Еще мгновение, и лечить пришлось бы самого Кирилла — он, как обычно, переоценил свои силы, но чужая помощь пришла в самый нужный момент. Повезло.
Вытерев холодный пот, Кир поднял глаза. Иллюзорный черный рыцарь держал меч прямо у горла неизвестно зачем забредшего сюда остроухого. Эльф вблизи был настоящим красавчиком — неудивительно, что Леська по ним фанатеет. Правда, на его собственный взгляд, ушастые выглядели слишком чуждо: не то чтобы он был ксенофобом, но своя собственная раса была как-то ближе.
— Не так, — спокойно произнес эльф, не обращая ни малейшего внимания на близость опасной железяки. Неплохая выдержка.
— Прошу прощения? — знаком дал понять призрачному телохранителю, отпустить ушастого и тот с неохотой, но послушался. Все-таки с иллюзорными соратниками у Кирилла ладить получалось намного лучше: они хотя бы притворялись, что выполняют его приказы.
— Вы делаете это не так, поэтому тратите слишком много сил, а результат почти нулевой, — безмятежно поделился мудростью бессмертный.
Вообще-то, Кир и сам понимал, что лечить дарованной ему силой все одно, что гвозди микроскопом забивать — долго, муторно и тупо. Только по-другому никак не выходило.
— И вы по доброте душевной решили меня просветить, — в добрую волю эльфа Кир почему-то не верил. Хотя, остроухий мог и внезапно пожалеть несчастных, просто в настоящее время сам Кирилл не был склонен к тому, чтобы верить хоть в чье-то бескорыстие. — Или вам что-то надо?
— Ничего, Темный, — догадка эльфа, кажется, даже развеселила, — тебе ведь нечего предложить, не так ли?
— Неужели?
— Свободы, что бы не думал Элльен, ты нам не дашь, ты же не самоубийца, — брезгливо растянул губы в некоем подобие улыбки ушастый.
Что ж, хотя бы эльф его не боится. Только презирает, но с этим можно смириться.
— Да нет, вообще-то, я вас отпущу. Попозже, — честно ответил Кир. Эльфы ему не были нужны от слова совсем, да и проку от них никакого. Нет, пока они застряли в Нитриане, отпустить остроухих он не может, но как только все закончится — пусть отправляются на все четыре стороны, не жалко.