– Прости, что? – вначале Керлиану даже показалось, что он ослышался. Несмотря на огромную магическую силу, харизму, наличие которой нельзя было отрицать, и общую злокозненность гением повелителя еще никто не называл. Что уж говорить, если большинство их долгосрочных планов постоянно проваливалось, а рискованные эксперименты выходили боком. Проще предположить, что Иль преувеличивает или, наконец, окончательно сошел с ума. Окинув всклоченного, непричесанного мага, облаченного в кое-где прожженную, местами продырявленную хламиду, Лиан пришел к выводу, что все в порядке. Их экспериментатор такой же как всегда, беспокоится не о чем.
– Ты просто не понимаешь, Лиан. То, что повелитель предлагает, довольно просто, но при этом значительно эффективней. При возможности ввести "конвейерную технологию"…, – на очередном витке зануднейшей лекции Керлиана стало помаленьку отключаться.
– Допустим, ты прав, – стряхнув головой, Лиан настойчиво попытался отогнать неприглядные картинки, подкинутые разбушевавшимся воображением, – и что с того? Ты ведь видел произошедшее на тинге, так о чем мы вообще говорим? Скоро кровавая баня начнется опять, ждать уже недолго.
Раньше или позже, но сознание аватара зальет полная тьма, а память… А что память, в начале можно обойтись и без нее. Какими бы испорченными, жестокими, кровожадными ни были остальные воплощения, они всегда оставались людьми. До тех пор, пока ни приходила Тьма. Кто-то сопротивлялся дольше, кто-то ломался раньше, но конец всегда оставался одним и тем же. У пышного титула Повелителя Тьмы – свои основания, как бы кто ни думал.
– Знаешь, ведь боевая магия у него до сих пор не получается, – раздраженно наморщив длинный нос, возразил Ильнар. Что ж, если приятель решил на этот раз закрыть глаза на непреложные факты, то кто он, Керлиан такой, чтобы мешать?
Леди Лесса, наигравшись в великого воина, окончательно забросила занятия. Лиан не возражал, ему же проще. С другой стороны, маяться от безделья также надоедает.
Когда повелитель заявил, что они возвращаются домой, Керлиан вздохнул с облегчением.
Глава 7
Кирилл
Если ты думаешь, что все плохо и хуже уже быть не может, то, скорее всего, ты ошибаешься. Киру все больше казалось, что он увяз в липкой, мерзкой паутине, а любая попытка выбраться лишь запутывает все сильнее. Вот и оркийскими интригами и общим развалом подотчетной территории его неприятности не ограничились. А ведь все начиналось намного лучше… Хотя, кому он врет, как начался весь этот сюр, так и продолжается.
Все-таки, не зря говорят, что добро во всем превосходит зло. Как выяснилось, в коварстве тоже. По крайней мере, напасть без объявления войны их твердые моральные принципы не помешали. В результате – разгромленные "пограничные отряды", несколько разграбленных городков и куча проблем, которую Кирилл огреб в результате.
Наверное, это смешно – узнать о начале войны почти через две недели после того, как противник вторгся на твою территорию. Да и то, от примарха гоблинов, которому сие радостную весть сообщили контрабандисты со светлых земель, резко и благоразумно прервавшие всяческие контакты с "богомерзкими тварями". Интересно, в так называемой Темной Империи хоть кто-нибудь подозревает о такой полезной вещи как внешняя разведка? Потому что узнавать о вторжении в пересказе от чужих торговцев для любого более-менее порядочного государства – хуже чем "монашке проснуться с похмелья в борделе", как изящно выразился один из его вновь назначенных чиновников.
Глаза с трудом удается держать открытыми, выспаться не удается уже третий день. Счастье еще, если выпадает часок-другой подремать. Буквы, и без того корявые, расплываются перед глазами и уплывают в даль. Соблазн казнить за ужасный почерк становится невыносимым, настолько Кир устал разбираться в чужих каракулях. "Придумать" печатную машину становится насущной необходимостью.
Кофе, кофе, кофе… Больше всего на свете хочется чашку самого обыкновенного кофе, да так, что он готов душу заложить. Хотя, какое ко всем чертям кофе в этом мире? Итак, кофе нет, но есть гора бумаг, которые надо было пересмотреть давным-давно. Чем Кирилл сейчас собственно и занимался. В три часа ночи.
Кабинет, щедро отданный Киру в бессрочное пользование Лемархом, успел надоесть настолько, что скоро неудобное кресло и темные шпалеры начнут ему сниться. Очень хотелось попросить заменить сиденье, но он почему-то постоянно об этом забывал. Мобилизация, вернее пародия на нее, захватила все его свободное время.
Стянуть все крупные отряды с центра страны в одно место, отправить предупреждение пограничным "бандформированиям", потребовать обещанную военную поддержку у кагана, отремонтировать старые военные машины, из которые в более-менее приемлемом состоянии только несколько катапульт. Еще хорошо, что гоблины неплохие механики, так что проблем с ремонтом быть не должно.
Время закончилось давным-давно, оно стремительно утекло сквозь пальцы, да так, что никто и не заметил. Хорошо еще, что ни столицы, ни особо крупных городков в его "империи" не было. А потерю нескольких гарнизонов они постараются пережить. Плохо, что ни армии, ни нормальных крепостей тоже не предвиделось – чужая армия неспешно и не встречая особого сопротивления продвигалась вперед.
За окном моросит теплый летний дождь, насмешливо и звонко капает по серой мостовой. Лерга – красивый город, странный, но красивый. Кир бы не отказался пройтись по расположившимся в хаотичном порядке улочкам и переулкам, посмотреть на суетящихся жителей, занятых повседневными делами. Что ж, все это сделает за него Леська. Сестренка, обрадованная подобием привычной цивилизованности, пребывала в прекрасном настроении. Даже начало войны прошло мимо нее, удостоившись лишь небрежного "прорвемся". Впрочем, Киру втягивать во все это безобразие сестрицу все равно не хотелось.
В глаза будто насыпали соли, нарисованные на любимой карте страны расплывались, превращаясь в кляксы. Через пятнадцать минут должно было начаться очередное безнадежно-бесполезное совещание, значит, поспать опять не удастся.
– Итак, что мы знаем о вражеской армии? – Кир складывает пальцы в замок, положив на них подбородок. Окружающие угнетенно молчат – о захватчиках они предсказуемо не знают ничего. И стоило спрашивать, нервы тратить.
– Так, – шипит Кир, с усилием проводя ладонями по глазам, – давайте разберемся. Наш уважаемый примарх узнал о вторжении почти неделю назад, сразу же отправив послание. Мы, все мы с вами, получили это послание три дня назад. Так неужели никто не догадался хотя бы расспросить задержанных контрабандистов?!
Темнота в комнате угрожающе сгустились. Кир почувствовал, что буквально задыхается от злобы. Присутствующие вжимаются в кресла, отводя глаза. Нет, им не стыдно, они просто боятся.
– Разве я требую что-то сверхъестественное?! Не сведения же из высших эшелонов власти я у вас прошу, а всего лишь приблизительную численность, состав, местонахождение вражеских армий и имена военачальников. И все, – интонации Кирилла становятся все ласковей, а мраморная чернильница, которую он небрежно и бессознательно вертит в руках, ломается с глухим звоном. Осколки впиваются в ладонь, и на стол, прожигая в нем дыры, падают тяжелые и мутные черные капли. Темнота, застывшая в углу, одобрительно мурлычет, предлагая убить их всех.
Лемарх, единственный кто хоть что-то делает и от кого можно получить нормальный совет, криво улыбается, и Кир внезапно успокаивается. Сам виноват. Знал же, что самостоятельно эти ничего не сделают, а заниматься еще и выбиванием необходимой информации из окружающих не было ни сил, ни времени.