Петю переполняло чувство гордости за пожарников, как всегда бывает при виде сильных, хладнокровных и знающих свое дело людей. И понятно, Петя был счастлив оттого, что он теперь вместе с ними.
Через пять минут обуглившийся дом сочился тонкими голубыми струйками, как опущенная в воду головешка.
— А?… Видели?… Все видели? — оглядываясь, торжествовал Дедков. — Обшивка сгорела, а бревна целы! Пенообразователь — это, брат, такая штука!.. А, Василий?
— Уродина какая, — глядя на обезображенный дом, сказал Петя.
— Ну, это вы бросьте!.. В нем еще жить можно, побелить если. Мебель поставить… Детей воспитывать можно. Вот что такое пенообразователь!
«Все теперь кончено, — думал Петя с грустью. — Прощай, старый дом».
— Василий, — сказал Петя, — а как же быть с Матадором?
— Матадора найдем! — твердо сказал Василий. — На днях приступаем к обследованию противопожарной безопасности в окрестных домах. Будем искать со всей настойчивостью. — И он обратился к Савве и Леше Копейкину: — Могу я рассчитывать также и на вашу помощь?
— Можешь, можешь! — крикнул Петя. — Это очень надежные люди. Я за них ручаюсь.
Новая жизнь
Как все круто переменилось теперь в жизни Пети! Да и не могло быть иначе: появилось настоящее дело и даже больше того — цель.
И понемногу все, что до этого мучало или занимало его, стало принимать неясные очертания, бледнеть; забываться. Он уже не носил постоянно в душе свою вину перед Алисой или перед неграми — все это утихло и притупилось, как утихает зубная боль.
«Началась новая жизнь, — думал он. — Буду другим. А каким — никого не касается».
И ему было приятно сознавать, что ни родители, ни Алиса, ни Варвара Петровна не догадываются пока, что он стал совершенно другим.
Как-то после уроков к нему подбежали Мышки.
— Петя, Петя, а ты почему не приходишь, ведь мы тебя ждем!
— Знаю, что ждете, — хладнокровно ответил он. — А зачем я вам нужен?
— Что-то мы заданий давно не получали!
— И не ходили никуда!
— И дверь до сих пор не открыли!
— Петя, а Бесценный опять замечание получил!
Петя глядел на них с легкой усмешкой, думая о том, до чего же они наивные. И мысленно он как бы прощался с ними.
— Вот что, Мышки, — сказал он. — У меня появилась куча важнейших дел. У меня уйма забот, таких, что…
— Каких, Петя?
— Вот доживете до моих лет, узнаете.
— Ну, когда мы еще доживем! Ты сейчас скажи, а то ждать очень долго!
— Нет, Мышки, — сказал Петя, — ничего я вам не скажу, потому что это не вашего ума дело. А только теперь я с вами не смогу заниматься.
— А что, у нас будет другой шеф?
— Не знаю.
— Ну-у…
Мышки растерянно замолчали.
— Пошли от него, — сказал Бесценный. — Мы себе другого найдем.
На какой-то миг Петю пронзила жалость к Мышкам, и он подумал: «Как же они без меня?…»
Но тут же он твердо сказал себе: «Это и есть новая жизнь».
Последние известия
Утром, едва только утихли удары курантов, радио разнесло по всей Земле весть: «Внимание, люди Земли, маленькую африканскую республику снова душит империализм! При поддержке отряда белых парашютистов реакционные силы учинили мятеж. Власть народа в опасности! Будьте бдительны!»
В такой ранний час Петя, разумеется, спал и ничего не слышал. Но сообщение передавали и позже, когда он и его родители пили утренний чай.
Едва смолк голос диктора, папа и мама оставили чашки и посмотрели на Петю, а Петя на них.
— Что же это? — спросил он в недоумении. — Как же это случилось? И что теперь будет?
Но что ему могли ответить родители? Они молчали, и Петя молчал.
— Что-то нужно делать, папа, ну, придумай что-нибудь!..
— Да, — сказал папа и вышел из-за стола, — положение серьезное. Вечером нужно сходить к ним.
— Я сейчас пойду! — сказал Петя.
— Но они в институте.
— Пойду в институт.
— Иди! Пусть идет, — сказала мама. — Я позвоню Акиму Макарычу, он простит.
Петя оделся потеплее, взял портфель и пошел.
Чуть не случился эксперимент
Институт встретил Петю прохладными пустыми коридорами, запахом старых книг и эфира. Сверху, чуть наклонившись, как будто бы для того, чтобы лучше его видеть, на Петю взирали бородатые строгие люди с портретов. Одни смотрели через очки, другие сквозь пенсне, третьи просто так — они имели хорошее зрение.
По одну сторону коридора были высокие окна, по другую — высокие двери. Петя не знал, что там, за этими дверьми, но вот на одной из них он прочитал слово «аудитория».