— Позови, Леша! Скажи — ненадолго.
Петя стоял внизу и ждал, пока погаснет красный глазок лифта. Это значит Леша Копейкин достиг девятого этажа. Он был с ними сейчас, наверху, перед Алисиной дверью.
«Алиса, один человек хочет тебя видеть». — «Если это Савва, то скажи ему, что его грубостями я сыта по горло». — «Нет, это не Савва, это другой человек». — «А почему он сам не идет?» — «Он стоит внизу, потому что у него очень сложное душевное состояние». — «Ну, что же, тогда я иду». Алиса на минуту возвращается в квартиру, накидывает пальто и свой белый пуховый платок. Открывается дверь…
В этот момент и впрямь наверху щелкнуло, снова зажегся глазок, и лифт загудел.
«Едут… — думал Петя, обмирая от страха. — Ну, сейчас все решится». Он поправил галстук, проверил, все ли пуговицы у него застегнуты, и постарался принять позу как можно более непринужденную, прислонившись для этого к стене. «Добрый день, Алиса… — готовился он сказать в следующую минуту. — Извини, что мы тебя потревожили…»
Лифт остановился. Но из него вышел только один Леша Копейкин. На лице его можно было заметить растерянность.
— А где же Алиса? — спросил Петя.
— Она там… Она плачет. Она сидит на ступеньках и говорит, что будет так сидеть до вечера. Понимаешь, она потеряла ключ от квартиры…
— Ключ… — сказал Петя задумчиво. — Постой, значит, ключ…
В следующую минуту он уже бежал по улице, а Леша Копейкин — за ним.
Явление Пети
Вероятно, многие помнят, какое сильное оживление случилось в тот день на набережной возле магазина. Люди занимались своими будничными делами: сновали по ту и по эту сторону огромных витрин, гуляли с детьми и собаками, несли новогодние елки.
А в это время из арки, которой заканчивается Предпоследняя улица, перед тем как выходит на набережную, выглянула красная морда какой-то странной машины. Кабина ее была необычайно высокой и по обе ее стороны бесшумно крутились маленькие оранжевые маяки. Они постоянно вспыхивали и угасали, как будто искали кого-то, или предупреждали об опасности, или звали на помощь. Туловище машины, состоящее из металлических блестящих конструкций, медленно проходило под аркой, и казалось, ему не будет конца.
Наконец все это невиданное сооружение выползло на набережную и застыло невдалеке от нового девятиэтажного дома. Повинуясь чьей-то воле, вероятно, все-таки разумных существ, сидевших в высокой кабине, конструкция неожиданно зашевелилась.
В это время машина уже обратила на себя всеобщее внимание. Дети, гулявшие с няньками по набережной, бросили все и помчались вперед, чтобы разглядеть машину поближе. Точно так же поступил прогуливавшийся неподалеку детский сад. В магазине тоже все изнывали от нетерпения выйти поскорее на улицу, чтобы понять, что происходит. Возле отдела «Рыба» раздался неосторожный вопрос:
— Что, горит?
— Что горит?
— Кто сказал — горит?
— Говорят — горит.
Очереди моментально рассыпались: кто прильнул к стеклам, кто выбежал на улицу. Продавцы вышли из-за прилавков. Кассовые аппараты умолкли.
— Кто сказал — горит? — возмущенно спрашивал директор магазина. — Посмотрите, ни огня ни дыма не видно! Продолжайте торговлю.
Но вернуть покупателей и продавцов к прилавкам уже не было никаких сил.
К общему удивлению, из кабины показалась фигурка обыкновенного мальчика. Мальчик вовсе не стал спускаться вниз по ступеням, как это все ожидали, а, наоборот, полез наверх. Он прошел вдоль всей конструкции, как юнга по палубе, и залез в маленький контейнер, оплетенный металлической сеткой, похожий на те, что болтаются на «колесе обозрения» в Центральном парке культуры и отдыха. Затем он потуже завязал свой пионерский галстук, застегнул пальто на все пуговицы, проверил аварийный пояс и звонко крикнул:
— Василий, давай!
Зажужжал двигатель, запели шестеренки, и контейнер, покачиваясь на конце ажурной стрелы подъемника, медленно поплыл вверх. Все, кто стоял внизу, закинули головы, а дети закричали «ура» и захлопали.
Поднимаясь все выше, Петя увидел и реку, забитую льдом, и крыши домов, и верхушки деревьев. И ему показалось, что это тот миг в его жизни, которого он всегда ждал.
«Лечу! — думал он, весь переполненный восторгом, которого еще никогда не испытывал. — Лечу-у!..» Он даже руки раскинул наподобие крыльев, но, конечно, от этого полет его не стал ни быстрее, ни медленнее. Неукротимая сила, которую он чувствовал за своей спиной, плавно несла его вверх.
Но полет был недолгим. Стрела вынесла контейнер к балкону на самом последнем этаже нового дома.