Петя, не оглядываясь вниз, как у них было условлено с Василием, спрыгнул на балкон, открыл форточку, а затем и всю оконную раму.
Короче говоря, через две минуты Петя уже был в прихожей и открывал наружную дверь.
Легко себе представить душевное состояние Алисы, сидевшей на ступеньках перед закрытой дверью и решившей так сидеть вплоть до прихода родителей. Не трудно также понять, как она страдала, слушая мяуканье голодного Матадора. Но можно ли передать ее смятение и испуг, когда она услышала, что дверь в квартиру за ее спиною открылась!
Алиса вскочила и просто застыла на месте и онемела. Сквозь слезы она увидела, будто в дверях стоит Петя и жестом приглашает ее войти. Сначала она решила, что это ей просто мерещится, но потом вытерла глаза и увидела, что да, действительно, в дверях стоит Петя! Он улыбается и жестом приглашает ее войти!..
— Ты — Петя?… — спросила она на всякий случай, потому что никак не могла понять, что же все-таки происходит.
— А ты сомневаешься?
— Сомневаюсь…
— Да нет, это я. Можешь даже потрогать.
Алиса и в самом деле дотронулась до него, и Петя — счастливый — засмеялся.
— Ну, что же ты стоишь, — сказал он, — входи!
И Алиса вошла.
Но так осторожно, так недоверчиво, как будто это была не ее собственная квартира, а рыцарский замок или буддийский храм.
— Будь как дома, — сказал Петя. — А мне пора.
— Ты уже уходишь? — испугалась Алиса. — Не уходи, Пятя!
— Нет, не могу, — сказал он. — Меня ждут.
— Ну да… — сказала она.
— До свидания, Алиса, — сказал он, отступая к балкону.
— До свидания, Петя.
— До свидания, Алиса. Можешь мне верить.
— А я верю, Петя.
— До свидания, Алиса, — в последний раз сказал Петя.
— Куда же ты?…
— Туда.
— Туда?… Ну да, я понимаю…
Вряд ли Алиса понимала, зачем Петя вышел на балкон. Но она ему верила.
А Петя, счастливый, как космонавт, совершивший прогулку по лунной поверхности, вернулся в контейнер, в последний раз посмотрел на Алису и нажал кнопку с надписью «спуск».
В левом нижнем углу
Был день, когда мама вышла к завтраку сильно расстроенная. Папа хмуро помешивал сахар в чашке и старался уклониться от Петиного тревожного взгляда.
— Что случилось, граждане? — спросил Петя, недоумевая.
Мама ответила:
— Да нет, ничего…
— Нет, все-таки что-то случилось. Да, папа?… Если не хотите говорить, то не говорите, но хотя бы намек сделайте.
Папа сказал:
— Я думаю, нельзя от него скрывать.
Мама пожала плечами:
— Делай, как знаешь…
Тогда папа молча встал из-за стола, прошел в свой кабинет и вернулся с газетой.
— Мы с тобой мужчины, Петя, — сказал он, — и нам ни при каких обстоятельствах нельзя унывать.
В газете на первой полосе сообщалось, что войска капитана Бимбы и парашютисты Жана Леруа вчера на рассвете вступили в столицу республики. Президент убит, народное собрание распущено, производятся массовые аресты. Кроме этого сообщения, в газете была статья под заголовком: «Трагедия маленького народа».
— Что же это?… — растерянно спросил Петя. — Как же это?… Ведь были же митинги, были протесты…
— Значит, этого оказалось мало, — сказал папа.
— Что же нам теперь делать?
— Петя, ты не все дочитал.
— А что, есть еще что-нибудь?
— Вон там, в левом нижнем углу. Набрано мелким шрифтом.
— «По сообщениям агентства Франс-Пресс, — прочитал вслух Петя, — Временный военный комитет потребовал возвращения на родину всех работников дипломатических миссий и представительств, аккредитованных в социалистических странах. Кроме того, отзываются все студенты, обучающиеся в Советском Союзе…»
Петя посмотрел на родителей.
— Значит, Мишель и Андерс… Папа, это значит, что Мишель и Андерс должны поехать туда?…
— Да, Петя.
— Но они же их арестуют!
— В том-то и дело! — воскликнула мама. — Они вызывают их для расправы.
— Папа, мама! — воскликнул Петя. — Да это же очень просто! Зачем им туда ехать?… Ни в коем случае им нельзя туда ехать! Пускай остаются у нас, в Советском Союзе! Что, им здесь плохо? Или работы не хватит?
— Я тоже так думаю, — сказала мама.
— Петя, у тебя все остынет, — сказал папа. — Пей чай.
Прекрасные планы
Все следующие дни Петя и его класс занимались тем, что обсуждали, как Мишель и Андерс останутся навсегда в Советском Союзе. Они кричали, перебивая друг друга.