- Какие?
- Яйца, - ответил Дубовик все так же занудливо.
- А при чем тут я?
- Ни при чем, - улыбнулся Пафнутьев. - Вы спросили, что обнаружено в карманах одежды, которую никто из находящихся в ресторане не признал своей... Обнаружена вот эта остро заточенная крышка от консервной банки. Она была предъявлена потерпевшим, и они ее опознали как орудие преступления.
- А вы не исключаете, что эта крышка... Или как там ее... Может быть просто подсунута? - спросил Неклясов.
- Все производилось в присутствии понятых, владельца ресторана, оперативных работников... Протокол изъятия всеми участниками и свидетелями изъятия подписан. И стал, таким образом, юридическим документом, который обладает всеми доказательными признаками для суда.
- Будет суд? - улыбнулся Неклясов, показав свои потрясающе белые зубы, но улыбка его была слишком уж похожа на оскал.
- Обязательно, - кивнул Пафнутьев.
- Теперь, когда вы изъяли все, что пожелали... Когда обшарили мои карманы... Я могу получить свою одежду?
- Хоть сейчас, - беззаботно ответил Пафнутьев. - Есть, правда, небольшая формальность... Вам необходимо написать расписку.
- А это еще зачем?
- Ну, как же... Вы сами напомнили, что пальто стоит миллионы... Да и другие вещи... Я не могу рисковать такими ценностями. Придется написать расписку. Так, мол, и так, я, такой-то и такой-то... Получил принадлежащее мне пальто, укажите отличительные признаки пальто, уточните, что оно было изъято на месте преступления, в кабинете владельца ресторана Леонарда Леонидовича Анцыферова... Ну, и так далее. Отсюда выйдете уже в своем пальто. А то погода сырая, недолго и простудиться, - улыбнулся Пафнутьев.
- Шутите?
- С вашего позволения.
- Если я все это напишу... Моя расписка тоже ляжет вон в ту папочку? спросил Неклясов, кивнув в сторону Дубовика, сидящего с серой картонной папкой.
- Конечно.
- Хм, - Неклясов задумался. В этот момент дверь открылась и заглянул Андрей.
- Можно? - спросил он у Пафнутьева.
- Заходи... Что у тебя?
- С заправкой все в порядке, я тоже готов. Когда выезжаем?
- Через полчаса.
- Я посижу здесь?
- Садись, отдыхай. Мы заканчиваем. Так что вы решили? - спросил Пафнутьев у Неклясова.
- Я напишу расписку, если уж без этого нельзя... Хотя что-то мне подсказывает, что этого лучше не делать... Я ведь таким образом подтверждаю, что был в ресторане, что разделся в кабинете, что знаком с Анцыферовым...
- А все это и так подтверждено, - Пафнутьев пожал плечами. - Вы ничего нового не добавляете. Решайте.
- Напишу.
- Очень хорошо, - и Пафнутьев протянул лист бумаги. Неклясов даже не взглянул на ручку, которую протянул Пафнутьев, - вынул свою, с золоченым колпачком. Придвинув бумагу, остро взглянул на следователя, словно бы разгадал его хитрость.
Пафнутьев как-то с неожиданной остротой отметил его тонкие, синеватые пальцы, старательный пробор, выдающий некую зависимость от собственных представлений о себе. Неклясов тянулся к какому-то своему придуманному образу, тянулся из последних сил, но нет, не достигал, как человек, пытающийся подпрыгнуть к перекладине.
- Знаете, вы лучше диктуйте, а я буду писать. - Неклясов вынужден был признать собственную беспомощность перед листом бумаги.
- Хорошо, - Пафнутьев усмехнулся, посмотрел на Дубовика - вот так, дескать, вот с кем дело имеем. - Пишите... Я, Неклясов Владимир Геннадиевич, настоящим подтверждаю, что мое пальто, оставленное вчера в ресторане "Леонард", в кабинете владельца.., мною получено...
Неклясов все старательно записал, поставил дату, подпись, придвинул лист Пафнутьеву. Тот прочел и передал расписку Дубовику. Тот убедился, что все указано правильно, положил документ в папку.
- А теперь, Павел Николаевич, позвольте задать вопрос, ради которого я и пришел сюда... Ведь не думаете же вы, что я за пальто пришел, рассмеялся Неклясов, хотя ничего смешного и не произнес, да и все остальные в кабинете оставались сумрачно серьезными.
- Слушаю.
- К чему склоняется следствие? Кто стрелял? С какой целью?
- Крутые вопросы, - воскликнул Пафнутьев. - Знай мы все это, тогда и в следствии нет никакой надобности. Если у вас есть подозрения, поделитесь.
- Во дожили! - опять расхохотался Неклясов. - Я... Я помогаю следствию! Попробую... Стреляли, конечно же, в меня...
- Сомневаюсь, - сказал Пафнутьев. - Стрелять сквозь толстое витринное стекло, не видя цели... Ведь вы к тому же сидели еще и за шторами... Кто-то знал, что вы в ресторане?
- Да.
- Кто?
- Фердолевский.
- Думаете - он?
- Или он... Или вы, - Неклясов в упор посмотрел на Пафнутьева. - Я имею в виду вашу службу. - Неклясов не сводил взгляда с Пафнутьева, будто ждал, что тот как-то выдаст себя, разоблачит.
Хмыкнул в своем углу Андрей, удивленно склонил голову Дубовик, не сдерживаясь, рассмеялся Пафнутьев.
- У меня другие методы, - сказал он.
- Вроде конкуренты у вас появились, - обронил Андрей. - Появились ребята куда покруче вас с Фердолевским.
- Конкуренты? - переспросил Пафнутьев, взглянув на Андрея. - Это точно?
- Говорят, - уклончиво ответил Андрей.
- И мне говорят, - фыркнул Неклясов. - Но я не верю. Это невозможно. Везде действуют свои законы, а у нас законы суровее, чем где бы то ни было. Так не бывает. Вот что, Павел Николаевич, - Неклясов повернулся к Пафнутьеву, потеряв интерес ко всем остальным в кабинете. - Надеюсь, вы не думаете, что я пришел сюда из-за этого пальто... Мне нужно было убедиться, что это не ваших рук дело.
- Убедились?
- Вы ведете себя спокойно... На вас не похоже. И новые ребята так не станут себя вести...
- Остается... - начал Пафнутьев.
- Да, - Неклясов склонил голову, уставившись в стол. - Да. Вы правы, Павел Николаевич. Павел Николаевич, - просяще заговорил Неклясов. - Отдай мне моего Ерхова.
- Это кто?
- Раненый. Я ему получше уход организую... Отдай, Павел Николаевич.
- Да нет его у меня! В больнице, наверно.
- Была сложная операция, - пояснил Дубовик. - Сейчас он без сознания.
- Не отдашь? - тянул свое Неклясов.
- Операция прошла успешно, но парень в очень тяжелом состоянии, опять ответил Дубовик...
- Ну ладно... Смотрите, - проворчал Неклясов. - На вашу ответственность.