– Давайте поступим так: вы человечка своего придержите. Пусть посидит, подумает, – предложил Гуров. – Вам часок отдыха не повредит, пока мы бумаги изучаем. Потом вместе с ним побеседуем, чтобы дважды по одному кругу не ходить.
– Хорошо, так и сделаем, – не стал возражать Игольников и выложил перед полковником папку. – Вот все, что удалось собрать за сутки. Признаться честно, материала много, но по большей части вода. Свидетелей как таковых нет. Представляете? Совсем нет. Мужика во дворе жилого дома на фарш разделали, и никто ничего не слышал. Понять не могу, как такое возможно, но это факт. Мы с ребятами весь дом опросили, может, с десяток жильцов не сумели выловить, а все впустую.
– Не паникуй, капитан, разберемся, – подбодрил Крячко. – Действительно, иди отдохни, а то толку от тебя сейчас, что от комара. По себе знаю, как с недосыпом работать.
Игольников ушел. Гуров положил папку так, чтобы было удобно читать сразу двоим, и открыл первый лист. Вместо привычных «Дата, место, имя» на пустом листе лежала стопка фотоснимков. На верхнем изображена панорама двора пятиэтажного дома, где произошло убийство.
– Жуть какая! Кровищи, как на скотобойне! – присвистнул Стас.
– А ты чего ожидал? Скотобойня и есть, только освежевали не бычка, а человека.
– Остальные снимки и смотреть страшно. – Противореча своим же словам, Крячко начал неспешно перелистывать фотоснимки. Долистав до последнего, вздохнул и протянул:
– Да, зрелище не для слабонервных. Это как же нужно кому-то насолить, чтобы с тобой такое сотворили? – Мог и насолить, не дворником работал, – напомнил Лев.
– Скорее всего, укурки постарались. Обдолбались наркотой и решили повеселиться, – выдвинул свою версию Крячко. – Таких найти проще. Местных участковых подтянем, они нам списки претендентов быстро составят, а там как по маслу пойдет.
– Как знать, – задумчиво протянул Лев. – Давай для начала материал изучим, а уже потом выводы и предположения делать начнем.
На изучение материала ушло гораздо больше часа. Как и предупреждал Игольников, особо важных сведений в папке набралось немного, хоть работу калужские опера провели серьезную. Самым конкретным оказался, пожалуй, допрос заявителя. Гражданин Сифаров, сообщивший в полицию об убийстве Орехова, шел по делу главным свидетелем. Наверняка следователь мечтал о том, чтобы записать его в главные подозреваемые, но эксперты-криминалисты эту идею зарубили на корню. Даже тот факт, что Сифаров перед визитом в отделение смывал с себя кровь, не помог.
О том, что Орехов является сотрудником Правительства Москвы, в органах узнали не сразу. Мозг Сифарова, затуманенный алкоголем, содержал минимум информации. Все, что он мог сказать, это то, что бывший одноклассник Андрюха, по кличке Орех, работает в столице какой-то крупной «шишкой». Следователю пришлось навести справки, чтобы выяснить истинное положение дел. Результат сразу все осложнил; говоря другими словами, заставил работать совсем в другом темпе.
Опрос жильцов дома не дал ровным счетом ничего, и это было странно. По логике вещей, Орехов должен был орать на весь квартал. Эксперты установили, что ни один удар сам по себе не являлся смертельным. Ему не проткнули сердце, оно не остановилось от боли, его не хватил удар. И все же в совокупности ножевые ранения привели к смерти. Предположить, что Орехов стоял и молча наблюдал за тем, как его убивают, казалось невозможным. Но, по всей видимости, так и случилось.
Место, где нашли труп, находилось в десяти метрах от крыльца, где, собственно, все и началось. До газона Орехов добрался самостоятельно, об этом свидетельствовали следы на асфальте, в низкорослом кустарнике, через который он перебрался, и на газоне. Жильцы же ничего не слышали. Даже те, окна которых выходят непосредственно на газон. И это было непонятно.
Еще один непонятный факт: с торца дома располагается продуктовый магазин, и работает он двадцать четыре на семь. Несмотря на то что магазин находится как раз с того же конца дома, что и подъезд Орехова, продавцы никакого шума не зафиксировали. Покупателей с пяти до шести, со слов продавцов, у них тоже не было. Как по заказу. Владельцам автомашин, припаркованных на ночь во дворе дома, также в этот период их транспортные средства не понадобились, и на работу никто не выезжал.
Слабая надежда на камеры наружного наблюдения, установленные над крыльцом магазинчика, торгующего алкоголем, не оправдалась. Стоять-то они стояли, но скорее для острастки алкашей, чем для пользы дела. С полгода назад система вышла из строя, и хозяин магазина решил не заморачиваться ее починкой. Установил мигающий индикатор от простого аккумулятора и успокоился. Камеры стоят, индикатор моргает – хулиганы и пьяницы обходят магазин стороной.