— Что тут такое? — послышался голос проснувшегося Кошмара.
— Да вот, — недовольно принялся объяснять Лом, — пришёл к их благородию, а не говорит, какого хрена ему надо!
— Я это расскажу только ему лично, — вдруг произнёс ещё один хорошо знакомый голос. И я аж подскочил от неожиданности на кровати, ибо меньше всего мечтал услышать его здесь.
А ему-то тут что тут вообще надо, хотелось бы знать?..
— Что тебе нужно? — спросил я у Митина, едва завидев его.
— А почему они тебя «благородием» называют? — спросил тот в ответ, будто только за этим и пришёл, мотнув головой на Лома с хозяином. — Или Чекист не соврал и ты и правда из «бывших»?
— Правда, — коротко ответил я. — А ты мою биографию выяснять пришёл или зачем?
— «Зачем», — повторил он, входя и озираясь, будто никогда кооперативную квартиру в жизни не видел. — Говорят, ты кого угодно найти можешь?
— Могу попробовать, — неопределённо ответил я. — Если сначала расскажешь, КТО тебе об этом сказал.
Хотя я и сам, в принципе, знал, но хотелось бы от него услышать подтверждение своих предположений…
— Да цыганка одна сказала. Мол, если кто-то мне и может помочь, то это только ты.
Ну, точно Ромала… А самой найти что, вообще уже никак, всех ко мне поголовно посылать надо?..
— А откуда она про него знает, кстати? Твой дар что, настолько известен?
— Да нет, — пожал я плечами (вот будто он только за этим-то и пришёл, а…). — Просто я сам наполовину цыган.
— Это как?! — вылупил на меня глаза Ванька, будто я сказал невесть что.
— Как обычно, — с недоумением ответил я. — А ЧТО я вообще не так сказал-то, интересно бы знать?
— Так ты же говорил, что еврей! — выпалил Ванька. — Твоего же отца это… как его… «Израиль Соломонович» же звать!
— Ну да. А мать — Рубина Атаманова, — отрезал я. — Ещё вопросы есть или наконец уже к делу перейдём?
— Но еврей же не может жениться на цыганке! — снова начал было Ванька, но тут же с некоторым страхом обернулся на Кошмара, который при этих словах захохотал как сумасшедший, согнувшись чуть ли не пополам и обнажив длинные номские зубы.
— Ухожу, ухожу, — тут же примирительно поднял он руки, заметив мой взгляд. И двинулся на кухню.
— А я останусь, потому что никому не мешаю, — произнёс своим глубоким голосом Лом и улёгся на пол уже в звероформе.
У Ваньки глаза тотчас полезли на лоб. Можно подумать, и оборотня никогда тоже не видел!
Ну и как его тогда, спрашивается, инициировать-то вообще? Если он на простых оборотней так реагирует, то при виде Психа того же вообще в обморок упадёт, что ли?
А глаза-то точно как у той человечьей банды, в которую мой папаня тогда гранату бросил, а сам сел и закурил, глядя, как они взорвались. Вот у них точно такие же глаза были перед тем, как он спокойно чеку выдернул как не хрен делать…
Но надо отдать Ваньке должное, он почти тут же взял себя в руки. И задал следующий вопрос, который обрадовал меня ещё меньше:
— А как ты в господа-то тогда вообще попал, если из цыган? А то смотрю, из тебя белую кость прямо делают…
— Тебе как, всю мою биографию с начала пересказывать? - рассердился в ответ я. — С того, что именно я делал в постели Екатерины, благодаря чему и добился титула, или как?
— А всё-таки? — не сводил с меня удивлённого взгляда Митин. И я махнул рукой. Ладно, пёс с тобой, расскажу, чтобы отстал!
— Байстрюк я. Мой отец был из господ. ТАК понятно? И, может, наконец всё-таки делу уже перейдём?
А вообще, дай Бог каждому таким байстрюком-то быть! Отец же у меня тоже не дурак, рассудил справедливо — если где и можно сейчас девушку с сильным даром найти, то это только у Потомков Бастет либо у шувани. К Потомкам пилить далеко, да и не очень они сейчас свою дочь за имеющего упыриную кровь отдадут, чистоту соблюдают… Значит, остаются цыгане. Так что, хотя я был и не особенно благодарен отцу за такое происхождение, но выбирать-то ему тоже особенно не приходилось, это я точно понимал…
— Ну так что, — наконец снова спросил я, — теперь, когда моё происхождение тоже обсудили, может, теперь о деле уже наконец всё-таки поговорим?
И кто это вообще придумал, что посетитель сам должен скреннеру о своей проблеме обязательно рассказывать? Я вот и так уже понял, зачем он пришёл, так нет, жди у моря погоды…
— Поговорим, — кивнул наконец Митин. — Друг у меня пропал, Сашка Самарин.
И я облегчённо выдохнул. Дэвла, ну вот давно бы уже так!
— Ну, слава Богу, вот с этого бы и начал! И как же это он пропал? — поинтересовался в ответ я.
— Да чёрт его знает! — воскликнул Митин. — На тренировку сегодня не пришёл, дома его тоже нет и вот где вообще его носит-то, спрашивается?
— Хорошо, сейчас умоюсь и приступлю, — ответил я.