— Вот и славно! — проговорил Большой Драгун сиплым от чрезмерного потребления водки голосом. — Потасовка — это по мне! А то прямо скука одолела с этими пентюхами. Тут в Босе даже не брыкаются, когда ты им шею сворачиваешь, словно курам!
— Или жаришь, как свиней! — серьезно добавил Толстяк Нормандец.
— Прекрасно, храбрецы мои, прекрасно. Полагаю, веселья хватит на любой вкус, — с улыбкой произнес Красавчик Франсуа. — Так что отдохните как следует, но завтра будьте добры не опаздывать. До скорой встречи, разбойнички!
— До скорого, Главарь!
Цветок Терновника и Красавчик Франсуа вышли из сарая и, пройдя сквозь толпу, сели на коней и исчезли, оставив босских бандитов и бродяг предаваться буйной оргии.
ГЛАВА 5
Вечером следующего дня, незадолго до заката, двое смертельно усталых с виду путников остановились у ворот фермы Готе. Это сельское угодье, ныне уже не существующее, находилось на небольшой возвышенности, откуда открывался прекрасный вид на окрестности. Сегодня о ферме напоминает лишь маленький родник, прозванный источником Готе.
Яростный лай цепных псов возвестил хозяевам о приходе чужаков. Путники, едва волоча ноги, прошли по двору мимо ощерившихся собак, яростно рвавшихся с привязи, мимо навозных куч и, поднявшись на три ступеньки, вошли в кухню, служившую одновременно и пекарней. Работники фермы только что заняли места за общим столом, во главе которого восседал сам хозяин, мэтр[13] Фуше, высокий крепкий старик с гордой осанкой и приветливым лицом. Он, как вы помните, приходился дядей Жако, верному слуге Жана де Монвиля.
— Добрый вечер, хозяин, хозяйка и весь честной народ, — произнес младший из странников, в приветствии поднося руку к хлопчатобумажному колпаку.
— Привет и братство, гражданки и граждане! — добавил другой, коснувшись пальцем широкополой, заломленной на военный манер шляпы.
— Добрый вечер, друзья мои, — сердечно отвечал арендатор.
— Нельзя ли нам переночевать здесь?
— Разумеется! Надеюсь, вы и поужинаете с нами. Девочка, быстро поставь на стол еще два прибора.
В те времена босские крестьяне славились гостеприимством. Одинокий путник всегда мог быть уверен как в том, что на любом подворье его ждет более или менее сытный ужин и удобный ночлег, так и в том, что место за столом и охапка соломы будут предложены от чистого сердца.
Оба странника устало опустились на массивную скамью в нижнем конце стола и принялись усиленно работать челюстями — было ясно, что они очень голодны. Работники вполголоса переговаривались между собой, как вдруг хозяин, внимательно вглядывавшийся в нежданных гостей, хлопнул себя по лбу и воскликнул:
— Нет, я не ошибся — это же Кривой из Жуи!
— Он самый, мэтр Фуше, я и есть, собственной персоной… Ваш покорный слуга, готов вам служить.
— Полно! — добродушно усмехнулся арендатор. — Это кто же и когда видел, чтобы ты работал, а, паренек?
Присутствующие встретили смехом незамысловатую шутку, однако Кривой из Жуи нисколько не смутился. Не привыкнув лезть за словом в карман, он не раздумывая отвечал:
— В точку, мэтр Фуше! Да ведь сами знаете — каждый ищет дело по плечу, а когда ты и ростом не вышел, и здоровьем обижен…
— То почему бы и лодыря не погонять, — перебил его возчик, набивая рот салом и закусывая куском грубого хлеба, испеченного из смеси ржаной, пшеничной и ячменной муки.
— Кто лодыря гоняет, а кто все больше себе тянет, — немедленно отпарировал Кривой. — Знаем мы, как такие работнички на жатве управляются!
— Да будет тебе… Живи как хочешь, никто тебя не неволит, — примирительно произнес арендатор. Он уже был не рад, что затронул такую тему, и теперь боялся, как бы ненароком не обидеть гостей, которые могли оказаться людьми весьма опасными.
— Откуда ты явился, Кривой? Уже года два прошло с тех пор, как тебя в последний раз видели в наших краях…
— Я работал возле Дурдана, а сейчас иду в Орлеан. Встретил по дороге товарища, который возвращался к себе в полк, вот и решили попроситься к вам на ночлег.
— А вы, гражданин солдат, далеко путь держите?
— В Мец, в Лотарингию…[14] У меня впереди еще долгая дорога.
— Ничего, вы молоды, в ваши годы у меня ноги сами вперед летели. Вы доброволец?
— Да, гражданин. Родина в опасности, иду защищать отечество.
— Похвально! Мы рады, что вы остановились у нас. Сейчас попотчую вас добрым винцом, а завтра на прощанье подарю монетку, проще говоря, одно экю… Я не богат, но буду счастлив оказать посильную помощь такому отважному патриоту.
14
— территория бывшего Лотарингского королевства, долгие века бывшая предметом споров между французами и немцами. Основная ее часть (Нижняя Лотарингия) в 1766 г. была присоединена к Франции и называлась Лотарингским наместничеством (или губернаторством). Центр французской Лотарингии — г. Нанси. После Революции была разделена на 4 департамента: Мёз, Мёрт-и-Мозель, Вогезы, Мозель.