– К стене!
Корнилов прижался и уперся лбом в стену. Лязгнула тюремная дверь.
– Пошел!
Василий шел по длинному коридору изолятора, чувствуя на спине тяжелый взгляд конвоира.
– К стене!
Дверь открылась и сильный толчок в спину буквально занес Корнилова в комнату допросов. За столом сидел мужчина, который с интересом посмотрел на арестованного.
– Присаживайся. Я начальник отдела борьбы с бандитизмом, подполковник милиции Лосев. Надеюсь, что ты слышал мою фамилию. Кури, – предложил Геннадий Алексеевич, пододвинув ему пачку папирос.
Он пристально посмотрел на Корнилова, словно стараясь угадать, как вести с ним разговор.
– Значит, это ты убивал и грабил граждан? – то ли спросил, то ли утвердительно произнес Лосев. – Что-то я в этом сомневаюсь?
– Я уже дал показания, гражданин начальник. Что вам еще от меня надо?
Лосев встал из-за стола и закурил. Он подошел к двери. За дверью было тихо.
– Слушай меня внимательно, Корнилов. Я хочу сохранить тебе жизнь. Это ты понял?
Василий кивнул головой, хотя ничего не понимал, о чем говорит этот большой начальник.
– Жить хочешь?
– А кто не хочет, гражданин начальник.
Лосев остановился перед Корниловым.
– Завтра тебя будет допрашивать следователь. Ты должен сказать ему, что никаких преступлений ты не совершал. Что все ранее данные показания ты давал под давлением Максимова. Именно он диктовал тебе явку с повинной. Если сделаешь это, то через день – два выйдешь на волю. Ты понял меня?
Тело Корнилова напряглось. На лбу его выступили крупные капли пота. Страх перед наказанием парализовал его.
– Гражданин начальник, но он на меня не давил. Он лишь сказал мне, что мой родственник Игнат Кожин уже все рассказал.
– Обманул он тебя, Корнилов. Все твои друзья пока в «отказе». Ты понял?
– А вы не обманите меня?
– Нет, Василий. Скажешь, что я тебе говорил, уйдешь домой. Промолчишь – поставят к стенке.
Корнилов с недоверием посмотрел на Лосева. В его голове был настоящий «винегрет».
– И еще. О том, что я говорил с тобой – ни слова. Если будут интересоваться, говори, что я допрашивал тебя по налетам.
– Скажите, а почему вы решили помочь мне?
– От этого зависит не только твоя, но и моя судьба. Так что, мы с тобой, Корнилов, повязаны одной веревкой. Вот видишь, нет больше твоей явки с повинной. Ничего ты не говорил и ничего не писал. Все это придумал Максимов.
Лосев подошел к двери и громко в нее постучал. Когда дверь открылась, он попросил конвоира отвести арестованного в камеру.
Все произошло, как и планировал Лосев. Утром Корнилова вызвали на допрос. Следователем оказался молодой человек, лет двадцати пяти. Он был небольшого роста, щуплый. На его узком продолговатом лице как-то несуразно выделялись круглые очки с тонкими душками.
– Проходите, подследственный, – произнес он. – Моя фамилия Горшков. Я буду вести следствие по вашему делу.
– Какое следствие, гражданин начальник? Я ничего не совершал.
– Как не совершали? Вы же сами написали явку с повинной, которую я читал?
– Сам я ничего не писал, гражданин начальник. Мне диктовали, я и писал. А диктовал мне капитан Максимов. Вы знаете его? Страшный человек, сначала пугал долго, а затем заставил писать. Ему, видишь ли, майором захотелось стать…
Следователь усмехнулся. Корнилов шел в отказ от своих первоначальных показаний.
– А как же быть с уликами, Корнилов. Во время обыска в вашей комнате были обнаружены ценности, деньги, оружие…
Корнилов громко засмеялся.
– Вы посмотрите на меня, гражданин следователь. Какие деньги, ценности? Разве я похож на богача? Меня на обыске не было и все, что нашел капитан Мельников, он подбросил ко мне в комнату. Он – очень хитрый и опасный человек.
Василий увидел, как в глазах следователя появились искорки недоверия. Кому он сейчас не верил – ему или Максимову.
– Вы спросите моих товарищей, что они расскажут обо мне? Выходит, и они – бандиты? Вы поймите меня правильно, да я – ранее судимый, но «грузиться» чужими преступлениями я бы не стал. Зачем мне тащить «четвертак»?
– Да, двадцать пять лет – срок не малый, Корнилов. Вот вы скажите мне, зачем же вы дали такие показания Максимову? Ваши друзья молчат, а вы…
Василий промолчал, пропустив вопрос следователя мимо себя, показывая всем своим видом, что он больше не намерен повторяться.
– Почему вы молчите, Корнилов?