Корнилов замолчал. Он порылся в кармане и, достав папиросы, закурил. Рука его предательски тряслась.
– А ты зачем в нее стрелял? – спросил его Алексей.
– Чтобы не мучилась. Ты даже подрезать человека нормально не можешь. Вот и приходится за тобой подчищать.
– Она и так бы померла, – словно оправдываясь, ответил Бабаев.
– Не нужно оправдываться, нужно все делать основательно.
Корнилов докурил и бросил папиросу на землю.
– Слушай, Корнил! Скажи, может, и нам пока залечь на дно, что-то неспокойно у меня на душе.
Василий промолчал. Он уже давно думал о том, что нужно завязывать с этой «блатной» жизнью, а деньги, золото с камнями, все это есть. Алексей смотрел на него, ожидая ответа.
– Вот свершим еще три «скока» и завяжем, – тихо произнес он. – По мелочи больше крутиться не будем. Хотелось бы взять кассу, как в Зеленом Доле, и в тину.
Подъехал на машине Игнат. Он вышел из «Эмки» и направился к ним.
– Ну, что там? – спросил его Василий.
– Ментов, как мух на помойке. Всех опрашивают, проверяют…. Меня тоже остановили, проверили машину и отпустили. Не знаю, как вам, а мне девку жалко. Смазливая была.
Бабаев отвернулся в сторону. Винил ли он себя, сказать трудно. За последние три года ему приходилось неоднократно убивать людей и сейчас вид крови жертвы не вызывал у него никаких эмоций.
– Что будем делать дальше? – спросил Корнилова Игнат.
– Заляжем на дно. Никому, ни-ни. Ты что, отошел в сторону? – обратился Василий к Алексею. – Ты слышал, о чем я говорю?
– Да слышал, слышал, – огрызнулся он. – Откуда я знал, что Людмила не «ссучилась»?
– Ладно, проехали, – примирительно произнес Корнилов. – Деньгами не сорить!
Игнат и Лешка промолчали. Они хорошо усвоили эту прописную истину, на которой сгорело много братвы.
– Ну, что? Погнали? – тихо произнес Корнилов. – Меня не ищите, я сам вас найду!
– А если касса?
– Это меняет дело. Пока!
Алексей сел в машину к Игнату, а Василий пошел пешком.
Павел внимательно слушал Аркадия Самсонова – оперативника по работе с несовершеннолетними правонарушителями, который рассказывал ему о своем знакомстве с убитой Шуваловой.
– Вы знаете, я сначала не поверил ей, а затем, когда она мне стала рассказывать об убийстве профессора Мельцина, я сразу понял, что она или хорошо знает тех, кто непосредственно принимал участие в налете или сама была там во время преступления.
– Слушай, Аркадий! Ты почему не написал об этом, не сообщил о своем знакомстве с этой девушкой?
– Вы знаете, сначала я ей не верил, а затем решил написать, когда узнаю о всех участниках банды.
– Ты вот скажи мне, почему она решилась довериться тебе? Ты для нее – «мусор», а она – проститутка?
– Запуталась она, товарищ Максимов. Сами понимаете, молодость. Говорит, познакомилась с одним молодым человеком, ну, там – ресторан, подарки, а затем повязали ее на преступлении. Когда поняла, испугалась, однако, пути назад уже не было. Вот она и хотела через меня выскочить из этих сетей.
Максимов задумался.
«Надо же, вроде бы все складывалось хорошо, а здесь – убийство. Похоже, засекла ее бандитская братва с Самсоновым, вот и решила кончить».
– Слушай, Аркадий! Скажи, может, ты кого-то подозрительного заметил, когда общался с ней?
Самсонов задумался. Когда он с ней говорил, много народа проходило мимо них. Однако, его внимание почему-то привлек всего лишь один человек. Ему было лет около тридцати, хорошо одетый. Но не одежда привлекла тогда внимание Аркадия, а его глаза. Один из глаз немного косил…
– Павел! Я, кажется, вспомнил. Когда я ней разговаривал мимо нас прошел молодой мужчина. При виде его она почему-то вздрогнула и, схватив меня за рукав пиджака, потянула в сторону. У этого человека один из глаз, кажется, немного косил. Который, я не помню.
– Вот почитай ориентировку трехлетней давности. Мы тогда разыскивали банду, в которой один из преступников имел аналогичный дефект зрения.
– Но насколько я понял, тогда группе москвичей и операм Лосева, банда была уничтожена, – произнес Самсонов.
– Нет, Аркадий, она действует и сейчас. И твою Шувалову Людмилу убили именно они. Уж больно близко ты подобрался к ним…
В кабинете стало тихо. Максимов рукой нащупал пачку папирос и, достав одну, закурил. Сейчас он размышлял над тем, как ему поступить дальше. Доложить об этой информации Лосеву или попытаться раскрыть это преступление силами отдела. Наконец он решился. Павел поднял трубку и быстро набрал номер Лосева.