- Мы можем натравить полицию на Фикко, - предложил Бэнт, - и убрать его с дороги.
Уилок был против этого.
- Кроме истории с Джилиамом, Фикко пока еще ничего не натворил, заметил он. - А для нас будет совсем некстати, если это дело попадет в суд. Никогда нельзя сказать наперед, что может выплыть наружу из свидетельских показаний.
- А как полиция его разыщет? - спросил Тэккер.
- Это, вероятно, будет нетрудно, - ответил Бэнт. - Поработают сами, и ваши ребята помогут.
- А я тем временем должен сидеть сложа руки и смотреть, как Фикко хозяйничает в моем синдикате и разрушает его или во всяком случае пакостит в нем? Не забудьте, что я вложил кучу денег в это дело, своих личных денег, совершенно добровольно, чтобы приобрести доверие.
Бэнт встал; лицо его было все так же серьезно.
- Ну так, - сказал он. - Если вам понадобится помощь полиции, чтобы разделаться с Фикко, дайте мне знать. - Он протиснулся боком между кроватью и коленями Уилока и, выбравшись из узкого прохода, остановился в ногах.
Тэккер медленно поднялся вслед за ним.
- Это ваш совет? - спросил он.
- Да.
- И вы считаете, что это хороший совет?
- Да, очень хороший.
- А по-моему, дрянной.
- Не горячитесь, Бен, - сказал Бэнт и поднял руку, а Уилок вскочил на ноги и крикнул:
- Одну минутку, одну минутку, прошу вас!
- Что это значит "одну минутку"? - сказал Тэккер. - Я вложил без малого 110000 долларов своих личных денег в это дело. Я мог бы прибрать к рукам все банки, не затратив ни гроша, как сейчас Фикко старается сделать это. Но я купил их, купил потому, что хотел, чтобы был настоящий бизнес и чтобы лотерейщики работали на меня и имели ко мне доверие. Вы все просто ошалели, если думаете, что я буду сидеть и ждать, пока полиция сцапает Фикко, и смотреть, как он тем временем будет тут рыскать и хапать то, за что я платил деньги. К дьяволу! Я так дела не делаю.
- А мне кажется, совет неглупый, - сказал Уилок.
- Может быть. Значит, я дурак и как дурак считаю, что люди, которых я нанял и которым плачу, обязаны на меня работать, а я вправе требовать от них работы.
Тэккер свирепо взглянул на Бэнта. Бэнт застегнулся на все пуговицы, обдернул воротник и повел плечами, оправляя пальто.
- Что же вы от меня хотите? - спокойно спросил Бэнт. - Может быть, посадить по полисмену в каждый банк, чтобы они защищали вас от Фикко?
- Нет, - сказал Тэккер.
- Это было бы не очень умно, верно?
- Я этого и не прошу. Но я хочу поставить Фикко с известность, что если я еще раз о нем услышу, то пошлю к нему, кого следует, и с ним поговорят.
- Значит, вы знаете, где его найти?
- Нет, но снестись с ним я могу.
- А если он не испугается, тогда что?
- Тогда, - сказал Тэккер, - я пошлю к нему, кого нужно, и с ним поговорят.
Тишина, воцарившаяся в комнате, казалась плотной и густой. Слышно было, как дышит Джо. Рот у него был полуоткрыт, и на лице застыло напряженное выражение. Уилок все еще стоял с поднятыми руками. Голову он наклонил набок, и лицо у него досадливо сморщилось, а глаза блестели так, точно в них стояли слезы. Тэккер угрюмо смотрел на Бэнта, а Бэнт задумчиво морщил лоб.
- Что ж, Бен, - сказал Бэнт. - Не я хозяин в вашем деле.
Тэккер не ответил.
- Но если вы хотите знать мое мнение, я вам скажу.
- Я только и жду весь вечер, - сказал Тэккер, - чтобы вы наконец высказались начистоту, что же вы все-таки думаете.
- Я думаю, что если вы посидите тихо и смирно, это вам не повредит.
- Вам не повредит, вы хотите сказать?
- Да, и мне. Ни вам, ни мне не повредит. Если же вы попадете в газеты сейчас, когда Холл... Ведь он имеет полномочия возбудить любое судебное дело. Он может совать свой нос всюду, куда только ему вздумается.
- Теперь все ясно, - сказал Тэккер. - Вот когда мы услышали правду.
- Бросьте, Бен, вы всегда об этом знали.
- Да, но я хотел услышать своими ушами, что вы боитесь Холла.
- Конечно, боюсь. А как же иначе? Времена тяжелые, все жаждут перемен, а мистер Холл поставлен на такое место, что ему это как раз на руку. Избирателям приходится туго, они волнуются и сами не знают, чего хотят, а поэтому им прежде всего хочется посчитаться с кем-нибудь. Поэтому всякий, кто скажет им, что их грабят, и пообещает разоблачить грабителей, тот у них и герой. Сейчас мистер Холл взял монополию по этой части. Они думают, что он может раскрыть, кто их грабит, и навести порядок. Нет, нам остается только ждать, пока мистер Холл сам влипнет, потому что ничего не сумеет сделать, или, наоборот, сделает столько, что получит монополию покрупнее.
- И все вы ждете, все? И те, кто растаскивает мое пивное дело?
- Да, - сказал Бэнт. - Нам всем, и всем, кто связан с нами, надо сейчас выждать. Вот например: я знаю, как добраться до мистера Холла; я знаю, как он ведет судебные дела, и мог бы лишить его адвокатского звания, а то и засадить в тюрьму. Но какая мне от этого польза? Я могу выставить против него всеми уважаемых свидетелей из самых высших нью-йоркских сфер, а приговор кто вынесет? Любой суд присяжных, любая корпорация юристов, любой редактор газеты скажет: "Мистер Холл, вы прекрасно делаете, борясь с этими людьми их же собственным оружием. Мистер Холл, поздравляем вас, наконец-то вы поняли, что нельзя быть честным, охотясь за жуликами". Они побоятся сказать иначе. И если мы открыто выступим против Холла, мы только сядем в лужу. Нас самих назовут жуликами - мы, мол, заступаемся за жуликов. Сейчас дело обстоит так, что мистер Холл может сделать решительно все, потому что он против нас, а мы не можем сделать ничего, раз он против нас.
- Так оно всегда и бывает, когда крупный делец имеет и монополию, и положение в обществе, - сказал Уилок.
Тэккер не обратил на него внимания. Он продолжал смотреть на Бэнта.
- Я так понимаю, - сказал он, - что я попал между вами и Холлом?
- Да, таково положение вещей, Бен... Я думал, вы знаете.
- Да, я знаю, очень хорошо знаю, но мне хотелось, чтобы вы сами это сказали, и, кроме того, я желаю услышать, что вы можете предложить.
- Я могу сделать только одно: действовать как можно осторожней. Если вы полезете напролом, попадете в газеты и дадите им вытащить на свет весь старый хлам... что ж, разумеется, понятно, я постараюсь сделать для вас все, что смогу.
- Да, я вам советую постараться.
- Вы могли бы не говорить мне этого, Бен.
- Я просто хочу, чтобы не было недоразумений. Если Холл доберется до меня, то я буду не единственный, до кого он доберется.
- Напрасно вы мне это говорите, Бен. Это несправедливо. Я только хочу, чтобы вы были так же осторожны, как я.
- Если я влипну, так и вы влипнете. Вот что справедливо, по-моему.
- Я не собираюсь ссориться с вами, - сказал Бэнт.
- Нет, я знаю, черт подери, что вы не собираетесь. Но если вы воображаете, что я уступлю свой бизнес только потому, что какой-то мелкий воришка, хулиган этого хочет, а какой-то адвокатишка вздумал на меня коситься, - так вы попросту рехнулись. - Тэккер обернулся к Джо и Уилоку. - Слышите вы? - закричал он.
Оба с испугом взглянули на него, но не сказали ни слова. Бэнт направился к двери.
- Постойте, - сказал Тэккер. - Мне еще нужно получить от вас разрешение на револьвер для Уилока.
Бэнт, обернувшись, посмотрел на Тэккера с удивлением.
- Да, - сказал Тэккер. - Хочу посмотреть, можете ли вы для меня хоть что-нибудь сделать за те деньги, которые я вам плачу.
- Сейчас? Ночью?
- Да, сейчас, сию минуту. Вот телефон. - Тэккер показал на ночной столик. - Если вы ничего не можете для меня сделать, какого дьявола я вам плачу?
- Мне не нужен револьвер, - сказал Уилок.
Тэккер повернулся к нему, все еще показывая пальцем на телефон.
- Помолчите, - сказал он. - Помолчите и не суйтесь не в свое дело.
Бэнт спокойно стоял и думал. Он думал о том, что Тэккер того и гляди сорвется с цепи, и, пожалуй, лучше, не теряя времени, арестовать его, чтобы опередить Холла. Но Бэнт знал Тэккера давно, работал с ним уже не первый год. Он знал, что в критическую минуту Тэккера можно будет прибрать к рукам. Так бывало и раньше. К тому же время еще есть, - он всегда успеет опередить Холла в случае скандала. Он узнает об этом раньше, чем Холл.