Лео поспешно вышел в вестибюль. Ему хотелось уйти от всех. Хватит с него и собственных забот. Он шагал взад и вперед по вестибюлю, пока полисмен, поднявшись по лестнице, не объявил, что машина подъехала. Тогда Лео вернулся в контору и снял с вешалки пальто и шляпу.
- Выходите все, - сказал агент. - Ну, пошли! По одному, за мной. Вперед не вылезать и не отставать, идите друг за дружкой.
Он продолжал выкрикивать еще что-то, и все медленно выстроились в шеренгу и гуськом потянулись к выходу. Один полисмен и один агент остались в комнате, собираясь замкнуть шествие; они увидели, что Бауер продолжает неподвижно сидеть в углу лицом к стене. Когда агент направился к нему, Бауер как-то нелепо съежился. Его длинное костлявое тело заерзало на стуле.
- Что это с вами такое? - спросил агент. - Ходить не можете?
- Нет, - сказал Бауер. Голова его была опущена, глаза закрыты. Он быстро затряс головой. - Нет, - сказал он. - Нет, нет, нет, нет! - Он не говорил, а бормотал.
Агент рассмеялся. Он был человек семейный, а Бауер вел себя точь-в-точь как заупрямившийся ребенок.
- Не хочу-у-у, - плаксиво протянул агент. Запрокинул голову, уперся руками в бока и капризно затопал ногой. - Не хочу-у-у, - прохныкал он и снова засмеялся.
Бауер умолк. Он не открыл глаз, не поднял головы, только ухватился руками за стул с такой силой, что суставы на пальцах побелели. Йоги его судорожно обвились вокруг ножек стула.
- Ну, пошли! - сказал агент. - Вставай!
Бауер продолжал сидеть молча. Он так крепко цеплялся за стул, что все тело его дрожало от напряжения.
Полисмен, стоявший у дверей, крикнул первому агенту, чтобы тот подождал. Все, остановившись, обернулись и начали прислушиваться. И вдруг всех охватил страх. Даже мистер Мидлтон сжал кулаки.
Полисмен отошел от двери и не спеша направился к Бауеру.
- Поглядите-ка на этого ублюдка, - сказал агент. Он медленно осмотрелся вокруг. Потом внезапно ринулся вперед и схватил Бауера за волосы. Вставай! - зарычал он и дернул его за волосы вверх.
- Нет! - крикнул Бауер. И вдруг взвизгнул. Он широко открыл рот и взвизгнул что было мочи. - Нет! - выкрикивал он и взвизгивал и снова выкрикивал: - Нет! Нет! Нет! - и снова взвизгивал. Глаза у него по-прежнему были закрыты, и он изо всех сил цеплялся дрожащими руками и ногами за стул.
Служащие конторы, стоявшие в вестибюле, зашевелились. Крики Бауера всколыхнули их, как ветер колышет высокую траву. Коринна Андерсон засмеялась, а Джус вышел из шеренги.
- Ну пошли, пошли, - сказал агент, загоняя их, как пастух стадо. Он видел, что это стадо того и гляди разбредется в разные стороны.
- Ну, марш, вниз по лестнице! Пошевеливайтесь!
- Разрешите, - сказал Лео.
Он стал пробираться мимо шеренги обратно в банк. Полисмен преградил ему дорогу.
- Это же я, - сказал Лео.
Полисмен с минуту колебался. Потом обернулся к остальным.
- Ступайте вперед, слышите вы! - закричал он. - Ну, живей! - Он ткнул мистера Мидлтона в спину дубинкой. - Шагай, шагай, папаша! - сказал он.
Волосы у Бауера взмокли от пота, и агент никак не мог за них ухватиться. Они были слишком короткие и слишком влажные. Они выскальзывали из его пальцев, и он поднял руку, брезгливо оглядел ее и отряхнул.
- Помоги-ка мне справиться с этим дерьмом, - сказал он полисмену, стоявшему рядом.
Полисмен подошел к Бауеру сзади. Он обхватил его рукой за шею, сдавил ее и потянул вверх. Глаза Бауера под закрытыми веками полезли из орбит. Он старался укусить полисмена за локоть, но не мог достать до него зубами локоть был под его подбородком. Когда полисмен потащил его за шею, он отделился от пола, но продолжал цепляться за стул, и стул отделился от пола вместе с ним.
Агент нагнулся и начал отдирать ноги Бауера от стула. Но ничего не мог с ними поделать.
- Ладно, - сказал он. - Отпусти-ка его на минутку.
Он тяжело дышал. Расстегнув нижние пуговицы пальто, он сунул руку в задний карман брюк и вытащил оттуда короткий свинцовый брусок, обшитый черной кожей. Он потряс им перед закрытыми глазами Бауера.
- Видишь это? - спросил он раздельно и громко. - Если ты не отпустишь стул, я, видит бог, переломаю тебе руки и ноги. - Он опустил свинчатку и выпрямился. - Ну, - сказал он. - Вставай теперь.
Бауер не открыл глаз. Из-под опущенных век по его пятнистому костлявому лицу потекли слезы. Рука полисмена перестала сдавливать ему горло. Бауер широко открыл рот. С минуту он молчал. Потом взвизгнул.
- Помогите! - Дальше слова слились в нечленораздельный визг. Потом он опять выкрикнул: - Убивают!
Лео уже был в комнате. Он стоял и смотрел на Бауера.
- Постойте минутку, ребята, - сказал он. Медленно, с озабоченным видом он подошел к Бауеру. - Отойдите, я сейчас приведу его в порядок.
Полисмен и агент отошли в сторону. Они, по-видимому, рады были, что кто-то пришел им на помощь.
- Только поживее, - сказал агент. - Мы не можем возиться тут целый день.
- Этот сукин сын рехнулся, - сказал полисмен. Лео наклонился и обнял Бауера за плечи.
- Фредди, - шепнул он. - Послушайте меня. Возьмите себя в руки, Фредди.
- Нет, - сказал Бауер. - Нет, нет, нет, нет. - Голос у него дрожал, и не слова, а какие-то обломки слов слетали с губ.
- Это я, Лео. Вам ничего не сделают. Я о вас позабочусь. Что могут сделать с человеком, который честно нарабатывает свой хлеб, управляя конторой? Можете на меня положиться. Разве Лео когда-нибудь обманывал рас?
С минуту Бауер молчал. Потом открыл глаза - первый раз за все время. Глаза были как стеклянные.
- Я не могу встать, мистер Минч, - сказал он. Голова его качнулась и устало прислонилась к груди Лео.
- Ничего, ничего, - сказал Лео. - Обопритесь на меня. - Он положил руку ему на голову и прижал ее к своей груди. - Лео вам поможет. - Он говорил приглушенным голосом, похожим на плач.
Налет был сделан в середине дня. Когда они вышли из подъезда, холодное, желтое солнце еще светило на серой улице. Собралась толпа. Ребятишки стояли тихо, Позади них, выглядывая друг из-за друга, толкались мужчины и женщины, слышалось перешептывание и шарканье ног.
В большом полицейском автомобиле было темно. На полу между двумя рядами скамей, прикрепленных к стенам, лежала решетка. Лео сидел впереди, рядом с Бауером, а напротив него сидел Джус. Они почти касались друг друга коленями. Бауер прислонился головой к перегородке, отделявшей их от шофера. Он все еще хныкал.
- Нет, не могу, - сказал Джус. Автомобиль еще не трогался с места, и в него продолжали входить люди, а Джуса уже трясло.
- Через минуту мы будем на месте, - сказал Лео. Он потрепал Джуса по колену. - Такой здоровенный малый, - сказал он.
Темный воздух был пропитан каким-то специфическим тюремным запахом. Автомобиль медленно катился по улицам, другие машины задерживались позади него, и седоки высовывались, стараясь разглядеть узников сквозь железные переплеты в задней дверце.
Лео смотрел на перешептывающиеся в темноте фигуры, на темные скрипучие стены машины, на двух агентов и двух полисменов, стоявших у выхода, на любопытных, которые выглядывали из сбившихся в кучу автомобилей, - и на минуту ему показалось, что это не он, а кто-то другой сидит здесь. Он сидел и думал о себе, как о постороннем человеке.
"Странный способ добывать кусок хлеба", - подумал он.
Бауер все еще скулил, и Джус резко наклонился вперед.
- Если он не замолчит, мистер Минч, - сказал он, - я его придушу. - Его бледное, мокрое от пота лицо дергалось.
- Неужели у нас и без того мало хлопот! - воскликнул Лео.
- Скажите ему, чтобы он замолчал. Ей-богу, мистер Минч, я не выдержу.
- Ему нужно выплакаться. Не можете вы, что ли, дать ему выплакаться? Лео увидел, что лицо Джуса исказилось, а большое тело словно набрякло. Он походил на животное, приготовившееся к прыжку. Лео поспешно обернулся к Бауеру. - Он и правда придушит вас, Фредди! - крикнул он и схватил Бауера за плечо, но тот вырвался. - Ну, перестаньте, - сказал Лео. - И без вас хлопот достаточно.