- Не больно-то у тебя здесь роскошно, - сказал Джо. Он приподнял один из деревянных некрашеных стульев, предназначавшихся для сортировщиков, и покачал головой.
- Я не буду ссориться с тобой, - сказал Лео. - Я уже давно понял, что ты за человек и что с тобой ссориться бесполезно. Но вот чего я уж никак не ожидал - это, что у тебя хватит нахальства опять сунуться сюда.
- А почему? Мне сказали, что у тебя вчера были неприятности, и я как только услышал, сейчас же пришел.
- Вот как! Ты услышал! Кто-то должен был прибежать и доложить тебе?
- А разве это было в газетах?
- Слушай, - Лео подошел к Джо, подняв указательный палец. - Слушай, что я тебе скажу. Тебе приходилось когда-нибудь слышать или читать, чтобы один брат засадил другого в тюрьму? Нет, не приходилось? Да нет, конечно, нет. Ты это сам придумал. Никто, кроме тебя, этого бы не придумал. Только в твоей голове и могло зародиться такое. Тьфу! - Он сморщился и сплюнул на пол. - Это называется человек!
Джо изо всех сил старался сохранить непринужденный вид. Он попытался даже улыбнуться, но веки у него дрожали.
- Милый разговор, - сказал он. Голос его срывался от волнения и звучал напряженно, и внезапно он закричал: - Очень милый разговор, чтобы тебя черти драли! И вправду, нужно набраться невесть чего, невесть какой дурости, чтобы прийти к такому, прости господи, проклятому идиоту, к такому сумасшедшему, как ты.
- Да? Прекрасно. Так вот, ты и твоя воровская шайка можете запомнить раз и навсегда: я вам нужен, вы хотите меня заполучить, так ведь?
- Я хотел тебе помочь, я, а не синдикат. Я, понимаешь?
- Так вот, слушай, что я тебе скажу: я вам нужен? Так вы меня не получите. Засадите меня в тюрьму? Валяйте! Буду сидеть в тюрьме. Сгнию там. Держите меня в тюрьме, сколько душе угодно. Ничего вы этим не добьетесь.
- Лео, говорят тебе, это я...
- Нет уж, теперь, будь добр, помолчи и слушай меня. Хотите забрать мой бизнес? Вот он, пожалуйста. Прикажете подать вам на блюде? - Лео, наклонившись, протянул вперед растопыренные руки. - Вели твоим хулиганам избить меня. В кровь. Переломать мне кости. Затоптать меня ногами. Но вы меня не получите. Никогда, никогда ты до этого не доживешь! Ни ты, ни этот твой бандит, хулиган твой, как там его... Тэккер этот. И вообще никто из вас.
- Та-та-та...
- Вон отсюда! - Лео дрожащей рукой указал на дверь. - Убирайся!
Джо присел на край стола.
- Ты думаешь, тебе это очень поможет, если ты будешь так со мной разговаривать? - спросил он.
Лео метнулся к двери.
- Подлая крыса! - закричал он, ломая руки. - Змеиное твое сердце!
- Крыса или не крыса, - сказал Джо, - а только ты сам знаешь: ни от кого, кроме тебя, я бы этого не стерпел. Никому бы не спустил! Лео, образумься ты, ради бога. Пораскинь мозгами - хоть немножко! - Он умоляюще протянул к брату руки. - Синдикат может тебе помочь. Ведь все у них в руках, все, по всем статьям. Если ты вступишь в синдикат, они все для тебя уладят.
- Не хочу.
- Да почему? Почему? Черт тебя подери! Почему? Чего ты боишься, скажи на милость?
- С чего ты взял, что я боюсь? - закричал Лео. - Я ничего не боюсь.
И все же Лео продолжал бороться, понимая всю бесполезность борьбы и заранее зная, что будет побежден. Так поступает только человек, потерявший голову от страха. Однако Лео вовсе не был еще так смертельно напуган, ибо знал, что может рассчитывать на брата, что тот поправит зло, причиненное ему Тэккером. Отчего же он так отчаянно отбивался? Что заставило его затягивать борьбу даже после того, как он потерял всякую надежду на успех и уже обдумывал план отступления? Лео казалось, что он борется за свой бизнес, на самом же деле он уже давно понял, что не сможет удержать его, и боролся он, в сущности, уже не за него. Не отдавая себе в этом отчета, он хотел убедить себя и Джо, что если он и присоединится к синдикату, то сделает это не так, как Джо, а против воли, подчиняясь силе. Тогда они с Джо могут работать в одном деле, и Джо может даже занимать более высокое положение, все равно он будет ниже его, Лео, и, значит, будет так, как было всегда, с того самого дня, как они остались сиротами.
- Нет, - сказал Лео. - Все дело в том, что мы с тобой говорим на разных языках. Ты не можешь понять, что я лучше сяду в тюрьму, чем стану связываться с грязными паршивыми бандитами, вроде твоего Тэккера. Нет, пусть уж лучше забирает мое дело. Сдохну раньше, чем пойду к нему.
- Ты что, боишься за свои деньги, что ли?
- Ну, вот! Откуда тебе знать, что на свете есть такая вещь, как честность и честный бизнес, и честные люди, и честные способы наживать деньги и делать дела!
- Твои деньги не пропадут, - сказал Джо. - Слушай, я скажу тебе кое-что, хотя и не должен бы это говорить. Я, понимаешь, проверяю книги тех, кто вступает в синдикат. Я не знаю, сколько у тебя наличного капитала. Но можешь указать, сколько хочешь, хоть три, хоть две тысячи. Все знают, что тебе не повезло, Тебя крепко стукнули. Черт, ну что ты, приготовишка, что ли, неужели тебе нужно все разжевывать?
Лео вынул из кармана ключи и подошел к выключателю.
- Ну, я запираю банк, - сказал он.
Джо стоял, лихорадочно соображая, как предупредить Лео, чтобы он не принимал завтра ставок на номер 527 и на другие комбинации этих цифр? Как сказать ему это так, чтобы он не догадался, что на одну из этих комбинаций должен пасть выигрыш? Как мог он выдать тайну, если Лео еще не вошел в объединение, не связал себя накрепко? Положиться на то, что Лео будет благодарен за предостережение? Нет, Лео воспользуется этим для борьбы против синдиката. Он сейчас же всем расскажет, что Тэккер подтасовал выигрыш.
- Ну, ты слышал, что я сказал? - спросил Лео.
Джо подошел к двери и грузно прислонился к притолоке. Лицо его просительно сморщилось.
- Я тебя прошу, для твоего же блага прошу, - сказал он. - Вступай сегодня же, чтобы я мог помочь тебе, пока не поздно.
- Что значит поздно?
- Что значит поздно! - резко выкрикнул Джо. - Что, что! Пока не поздно, дурак ты этакий, пока не поздно!
- Что значит поздно, я тебя спрашиваю? Для чего поздно?
- Упрямый ты слепой осел. У тебя крыша над головой горит, а ты не видишь. Пока не поздно - слышишь? Пока дело не зашло слишком далеко. Пока не поздно войти в объединение. Я там не хозяин; ты мне брат, но я не хозяин синдиката и не могу делать для тебя все, что мне захочется, а только то, что могу.
"Есть еще время, - подумал Лео. - Подождем, посмотрим, как пойдет дело в суде, как будет налаживаться лотерея". Уступить он всегда успеет. Пока Джо там, можно не сдаваться до последней минуты. И Лео ничего не ответил Джо. Он выключил свет, открыл дверь и подождал, пока Джо выйдет. Потом оба брата молча спустились вместе по лестнице и молча разошлись в разные стороны.
В среду около шести часов вечера грандиозный замысел был приведен в исполнение. Выигрыш пал на номер 527. Монополист сделал первый ход. Последствия были необозримы.
В такой афере не было ничего нового. Она имела давнюю почтенную традицию в истории бизнеса. Монополист, посоветовавшись со своим юристом, разработал подробный план постепенно усиливающегося нажима, который должен был привести к намеченной цели. Подтасовка выигрыша была только первым, самым легким ударом. Удар был нанесен, и, как разорвавшаяся бомба, искалечил жизнь четырнадцати крупных держателей лотерей в Гарлеме, сорока - пятидесяти мелких, свыше семисот контролеров, свыше восьми тысяч сборщиков, свыше полмиллиона игроков.
Ни один из тех, кого задел этот взрыв, не знал, что произойдет дальше, - он мог предвидеть только то, что произойдет с ним, - не знали ни выигравшие игроки, которые опасались, что им не оплатят выигрыша, ни сборщики, ни контролеры, ни содержатели лотерей, которые все могли остаться без куска хлеба, ни даже сам монополист, который все это начал, преследуя определенную цель, но не учел всех последствий. И все и каждый, от монополиста до игрока и от игрока до монополиста, заботились только о себе, а дальнейшее им было безразлично.