- Тогда принимайте какие-нибудь пилюли, лекарство, что угодно. Но вам придется поработать здесь три-четыре недели, пока я найду кого-нибудь на ваше место. Это мое последнее слово.
- Три недели!
- Три, пять недель, сколько потребуется, чтобы найти...
- Нет! - крикнул Бауер. - Вы не можете меня заставить остаться, я не раб!
- Я вас предупредил, - сказал Лео и через маленький коридорчик направился из бухгалтерии в комнату сортировщиков.
Бауер шел за ним следом.
- Что вы хотите сказать?
- Неважно, - ответил, не оборачиваясь, Лео. - Я вас предупредил. Теперь он шел через комнату сортировщиков к небольшой передней, откуда был выход на лестницу.
- Что вы хотите сказать? - воскликнул Бауер. - Объясните, что вы хотите сказать?
- У вас есть глаза. Сами видите. Я уже не один в деле.
- Господи боже ты мой! - Бауер произнес это так быстро, что слова слились в одно восклицание. Он видел бандитов в кино. Когда Джо вошел, Бауер вспомнил эти фильмы. Теперь он понял: все, что там показывали, правда. Гангстеры не выпускают никого из своих сетей. Он попал к ним, и ему от них не уйти. Бауер открыл рот, но не мог произнести ни звука.
- Будьте же благоразумны, - сказал Лео, - тогда и вас никто не тронет. Ничего страшного в этих людях нет. Они только не хотят неприятностей, шума и тому подобного, пока синдикат не станет на ноги. - Бауер сделал судорожное движение, словно порываясь бежать, но Лео схватил его за рукав. - Не будьте ребенком, - прикрикнул он на него. - Смотрите на вещи здраво, бога ради. Вы хотите уйти? Ладно.
Бауер, тяжело дыша, высвободил руку.
- Я же вам сказал, - продолжал Лео, - потерпите две-три недели - и все будет хорошо. Я постараюсь освободить вас как можно скорее. Даю слово.
- Мистер Минч, - начал Бауер. Он старался держаться прямо, смотреть Лео в лицо и говорить спокойно. - Во что вы меня втянули, мистер Минч? - Голос у него был тонкий, срывающийся.
- Ни во что я вас не втягивал.
- Вы меня втянули в это дело без моего ведома и согласия, - кричал Бауер, - вот что вы со мной сделали!
- Кто вас втянул? Я-то разве хотел этого?
- Как вы могли это сделать! Как вы могли так поступить со мной без моего ведома и согласия? - Бауер протянул к нему руки. - Мистер Минч, мистер Минч, - сказал он умоляюще, - что вы со мной сделали без моего ведома и согласия?
- Что я сделал? - Лео отстранил протянутые к нему руки Бауера. - Ничего я не сделал. Что вы, в самом деле, выдумываете? Принимайтесь, говорят вам, за работу, а через некоторое время, когда все немножко наладится, вы уйдете от меня с хорошим отзывом.
Лео распахнул дверь и вышел. Закрывая дверь, он с беспокойством оглянулся. Бауер уже повернулся, чтобы идти, его длинное неуклюжее тело сгорбилось, он ступал медленно и нерешительно.
"Я его втянул? - подумал Лео. - Они меня втянули!" - Слова Бауера стучали у него в голове. - Чем же я-то виноват? - крикнул он самому себе.
По пути в контору Джо спросил Лео, чего от него хотел Бауер.
- Да ничего, - ответил Лео, - пустяки, это не имеет отношения к делу.
Джо был обижен, что Бауер не захотел при нем говорить с Лео.
- Не знаю, почему, но этот тип мне не нравится, какой-то идиот. Мне кажется, тебе следовало бы от него отделаться.
- Я могу вернуться и сейчас же его уволить.
- Нет, не обязательно сейчас, - Джо подозрительно посмотрел на брата. Но так или иначе, при первой возможности мы выставим этого дурня, можешь не сомневаться.
В понедельник, во второй половине дня, с семью лотерейными банками было покончено. Решено было пять из них поддержать ссудой и принять в синдикат, а двум - если Тэккер одобрит это решение - в деньгах отказать. Их контролеров и сборщиков пусть берет себе Лео.
Когда Лео приехал в контору, двое банкиров, которым решили отказать в ссуде, ожидали его в передней. Один был негр Буррел Спенс. Лотереями он занимался десять с лишним лет. Другой, Гомер Ричардс, был белый. Ему когда-то принадлежало несколько заправочных станций, но его вытеснили крупные нефтяные компании. Он слишком удачно расположил свои колонки. Нефтяники объединились против него, а потом разделили между собой станции мистера Ричардса.
Оба они пришли с утра. Но Лео сказал им, что ему надо еще обдумать это дело. Буррел Спенс ушел, а Гомер Ричардс остался ждать в передней. Лео видел его, когда уходил платить по выигрышам. Ричардс, завидев торопливо проходившего Лео, виновато вскочил и проводил его заискивающей улыбкой. У него были жесткие, курчавые с проседью волосы, разделенные прямым пробором. Улыбка придавала ему сходство с клерком, выслуживающимся перед начальством. Когда Лео вернулся, Буррел Спенс и Гомер Ричардс оба сидели в передней. Он молча прошел мимо них. Уходя обедать и возвращаясь теперь обратно вместе с Джо, Лео опять прошел мимо них, так и не проронив ни слова.
Лео заперся в кабинете и позвонил Уилоку, чтобы узнать, не получены ли указания от Тэккера относительно банков Спенса и Ричардса.
- Я увижу его сегодня вечером, - ответил Генри. - Думаю, что Бен согласится, но все равно надо поступить так, как он велел.
- Они торчат у меня здесь перед глазами, как могильные камни, - сказал Лео.
Последовало долгое молчание. Генри думал о пнях, напоминающих могильные камни, которые лесопильные компании оставили в опустошенных лесах у него на родине, и как эти пни сделали леса похожими на заброшенное кладбище, и что стало с его городом, с отцом, с его семьей. Безотчетная щемящая грусть сжала ему сердце. "Могильные камни преследуют меня повсюду, как гончие", подумал он, силясь улыбнуться своим нерадостным мыслям.
- Алло! - кричал в трубку Лео, думая, что их разъединили. - Алло! Алло! Уилок?
- Да, да, я слушаю, - опомнился Генри. - Скажите вашим могильным камням, чтобы отправлялись домой я дожидались утра.
После этого Лео вызвал Эдгара и вручил ему список контролеров Спенса и Ричардса. Он велел Эдгару передать им, чтобы они вечером пришли к нему на дом. Когда позвонил по телефону Уилок и сообщил, что Тэккер согласен прикрыть банки Спенса и Ричардса, Лео уже переманил к себе всех их контролеров.
На следующее утро Лео пришел к себе в контору раньше обычного, но Спенс и Ричардс явились еще раньше. Оба были свежевыбриты. Волосы их были еще влажны от утреннего умывания, но глаза опустошены бессонницей. Словно сговорившись, они нарядились в лучшие свои костюмы, как будто рассчитывали на то, что их подтянутый вид может повлиять на решение Лео.
Спенсу первому пришлось услышать неприятную новость. Лео думал, что негр примет ее спокойнее.
- Что ж, сэр, - сказал Спенс, - не собираюсь вас учить, но вы делаете ошибку.
- Если так, то вы заставите меня поплатиться за нее.
- Я вовсе не хочу заставлять вас расплачиваться, однако, видимо, придется. На то это и бизнес.
Лео подумал о том, что станет делать Спенс днем, когда узнает: он выкинут за борт и его собственные контролеры сдают лотерейные билеты на приемочные пункты Лео. В глаза негра тяжело было смотреть. Они казались сгустками бурой крови на черном лице.
- Вы явитесь благодетелем для моих контролеров, только всего, проговорил Спенс. - Придется временно повысить им комиссионные, на случай, если вы вздумаете их переманивать.
- Рад буду узнать, что у вас все наладилось... и если я могу быть чем-нибудь полезен...
- И узнаете, будьте спокойны. Пока вы в этом бизнесе, вы меня будете помнить.
"Как я узнаю? - думал Лео. - Из газет, что ли? Да, конечно, из газет. Несчастный случай в метро. В уборной найден повесившийся. Нет, опасаться надо за другого, за Ричардса, белого, у которого когда-то были заправочные станции. Белые всегда принимают бизнес ближе к сердцу. С неграми легче, они не отдаются бизнесу так безраздельно. Можно ручаться, что не все они непременно кончат самоубийством, если не повезет в делах".
- Надеюсь, узнаю что-нибудь приятное, - сказал Лео и поднялся, желая показать, что разговор окончен. Рукопожатием со Спенсом он не обменялся. Ему было страшно так же, как страшно было бы прикоснуться к трупу.