- Что я тебе говорил? - в голосе Патрене звучит торжество победителя. - Ты помешался на шпионах. Торторелли предан нам душой и телом. Но раз ты сомневаешься, давай проверим. Документы хранятся в правом нижнем ящике. Так, все на месте. Теперь остается лишь сходить в мой кабинет... там в сейфе лежит изрядная сумма. Но я уверен в честности Торторелли, абсолютно уверен. Идем, чего же ты застыл, как изваяние?
Торболи хотелось бы внимательно просмотреть все папки, но он не может этого сделать в присутствии Патрене - ведь самое объемистое досье собрано именно на хозяина. Волей-неволей ему приходится отправиться вместе с Патрене в кабинет шефа.
Патрене открывает сейф и, торжествующе махнув рукой, захлопывает его.
- Документы хранятся и в приемной Розы, - замечает генеральный директор.
- Тебе не кажется, дорогой Торболи, что это уж слишком?
Однако Торболи настаивает. Наконец до Патрене доходит, что его интересуют секретные документы, которые они оба подписывали.
- Они в этом ящике.
- Тут их нет.
- Значит, Роза спрятала их в место понадежнее.
Узенькие глазки Торболи рыскают по углам, руки лихорадочно листают папки.
- Странно, что нет именно этих документов.
- Не будь идиотом. Я же тебе сказал, что Роза...
Щеки Патрене позеленели, как у туземца, в голосе звучит растерянность. Но Торболи ему не верит, может, он просто разыгрывает комедию.
Патрене хватается за сердце, проглатывает таблетку и снова повторяет:
- Вот увидишь, их куда-то спрятала Роза.
Но сам он не очень-то в этом уверен, потому что вдруг говорит:
- Пойдем к Торторелли. Мне нужно побеседовать с ним кое о чем.
Патрене первым выходит из приемной. Парамагнитные элементы в сохранности, в лифт никто не садился, двери закрыты.
Тем временем Торболи проверил парамагнитные элементы на верхних этажах. Патрене спускается в вестибюль и садится в кресло. Он понемногу успокаивается - ну конечно же, Роза спрятала документы подальше от всевидящего ока Торболи.
Он вызывает своего генерального директора по внутреннему телефону:
- Торболи, я в вестибюле, спускайся и ты.
Но Торболи не торопится. Наконец слышится потрескивание лифта, и из кабины выходит Торболи. С ним явно что-то неладно.
- Я... я был в туалете.
- Тебе что, плохо?
- Да, немного перепил виски.
Патрене пристально смотрит на своего компаньона - э, нет, тут дело не в одном только виски: руки у него дрожат, глаза запали. На Торболи это непохоже.
Торболи понимает, что надо что-то придумать, сейчас, сию же минуту. Не может же он сказать, что пропало досье на Патрене, причем ни один из парамагнитных элементов не поврежден.
- Мне послышалось, будто кто-то ходит наверху. Я проверил, но там никого не оказалось.
- Тебе последнее время всюду мерещатся воры и шпионы. Если меня одолела одышка, то тебя - галлюцинации. Однажды ты уже принял Торторелли за робота.
- Будь он роботом, все стало бы понятным, - прохрипел Торболи, не на шутку испугав Патрене.
- Знаешь, я устал, и мне надоело слушать твои бредни.
Патрене направился к двери, ведущей в бухгалтерию, но Торболи решительно преградил ему дорогу.
- К твоему сведению, у меня тоже пропал документ.
- Это что еще за новость?
О, Торболи не шутит: украсть документы на двух разных этажах, не повредив парамагнитных элементов, способен только специально обученный робот. Но это же чепуха, сущая нелепица. Такое бывает лишь в научно-фантастических фильмах. Инстинктивно оба заговорили совсем тихо, почти шепотом.
- Дорогой Патрене, все совпадает. Он - робот. Вот только кто его подослал?
- Но ведь он уже двадцать лет работает в управлении.
- А ты можешь поручиться, что наши соперники не убили подлинного Торторелли, когда узнали, что он будет кибербухгалтером "Новой Италии"? Они-то и подсунули взамен, робота. Впрочем, это могло быть и делом рук правительства.
Патрене тоже не в силах понять, кому именно понадобилось подослать к ним робота. Он безуспешно пытается собраться с мыслями.
- Надо подумать, надо подумать, - машинально твердит он, утирая обильно струящийся по лицу пот. Он тяжело опускается в кресло и, пожевав губами, выдавливает из себя: - Допустим, что Торторелли - робот. Тогда главное: можно ли его подкупить?
- Навряд ли, это же не человек, а механизм.
- Нет, все-таки ты ошибаешься. Возможно, этот гномик гений зла, но он не робот. Парамагнитные элементы придуманы человеком, значит, он в состоянии и блокировать их. Торторелли - человек. А раз так, с ним можно и нужно договориться о цене, - решительно говорит Патрене и встает.
- Черт побери, мы в его руках, - бормочет Торболи, спускаясь за Патрене в полуподвал.
При звуке шагов Торторелли подсел к вычислительной машине и стал проверять клеммы.
- Будем откровенны, - еще с порога говорит Патрене. - У меня возникли кое-какие сомнения.
Торторелли, не оборачиваясь, показывает на аккуратно разложенные бумаги.
- Эти бумаги говорят сами за себя. Остается только подработать последние данные. К счастью, мистер Бессон скорее самовлюблен, чем умен, а его эксперты совершенно не знают вегианских машин и приборов. Если вы не продадите "Новую Италию", все будет в порядке.
- Это еще что за разговоры?! Предприятие принадлежит мне. И я поступлю, как сочту нужным.
- Как только вы продадите завод, я уйду. Но прежде вам придется пережить несколько неприятных минут.
- Не надо горячиться, успокойтесь, - вмешивается в разговор Торболи. - Сколько вы хотите, Торторелли?
- Мне деньги не нужны. Откажитесь от продажи завода.
- На кого вы все-таки работаете? - не выдерживает Патрене.
- На себя, во имя идеалов. Вам этого не понять.
- Но Бессон готов заплатить вам куда больше.
- Плевать я хотел на деньги. Мне противно работать с ним. И потом... Я же вам сказал, что Бессон блефует. Я подготовлю такой баланс, что все ахнут.
- Значит, вы на нашей стороне?
- Конечно. Ведь мы земляки. Продать завод вы всегда успеете. Баланс наверняка примут без возражений.
- А правительственные чиновники? - спрашивает Торболи.
- Они ничего не заподозрят. Вы опытные дельцы и сумеете убедить самых дотошных ревизоров. Через десять дней баланс будет, окончательно готов, и тогда...
- Десять дней много, - прервал его Патрене. - Даю вам неделю.
- Будь у меня новая счетная машина, я бы уложился. А так мне нужно минимум десять дней.
- Слишком много, - начал было Патрене, но Торторелли уже погасил центральную люстру.
- Завтра вы сами убедитесь, что я прав. Уже поздно, и нам всем не мешает хорошенько отдохнуть.
Он первым направился к выходу, а за ним поплелись Патрене и Торболи. Генеральный директор что-то бурчал себе под нос. В коридоре Торторелли внезапно остановился.
- Тихо!
На верхнем этаже послышались шаги.
- О господи, бандиты! - простонал Торторелли. - Скорее в подвал!
Он бросился вниз по лестнице, Торболи и Патрене - за ним.
- Скорее заприте дверь. Зажгите свет. Нужно дать сигнал тревоги. Постойте, с вами никто не приходил?
- Никто, никто! - истерично крикнул Патрене. - Где сигнал?
- Там, - дрожащей рукой показал Торторелли.
Патрене и Торболи едва успели заметить кнопку на письменном столе, как погас свет.
- Проклятье, я ничего не вижу, помогите! - кричит Патрене.
- Руку, скорее дай руку, - отзывается из темноты Торболи.
С грохотом падают стулья, Патрене совсем было добрался до письменного стола, как вдруг чьи-то металлические клещи обхватили его сзади. Торболи кинулся к столу и уже нащупал кнопку, но в тот же миг невидимый враг тисками сжал ему шею.